И вновь заработали пушки, с грохотом и свистом ядра выскакивали из закопченных дул и летели в сторону города, неся смерть и разрушения. Петр обернулся к Ваське, который в нетерпении приплясывал рядом, и прокричал:
– Хорошо!
– Государь, молю, изволь вернуться в шатер! – завопил в ответ тот. – Не видать же ниче, дымина-то! А тебя, батюшка, тута задеть могут!
– Сюда не долетает. Эх, как бы понять, выступил ли Черкасский!
– Вестимо, выступил, Петр Федорыч, не тревожься! И он, и Троекуров, и все остальные!
Царь улыбнулся: он видел, как хотелось его верному стражу поучаствовать в битве. Глаза у того горели, рыжие вихры топорщились во все стороны, он возбужденно притопывал, ни секунды не оставаясь на месте. И тут сквозь дым подкатились от крепости совсем другие звуки: крики, звон сабель, треск полевых пищалей.
– К пролому подошли! – заорал Васька, пытаясь перекричать бесконечный свист ядер. – В сечу вступили!
Петр отчаянно потер глаза. Слезы от дыма текли сами собой, становилось трудно дышать. Василий снова принялся уговаривать его вернуться в шатер, но царь отрицательно замотал головой:
– Почти рассвело.
В самом деле, с каждой минутой становилось все светлее, и вскоре с насыпи уже можно было видеть, что под стенами города идет жаркая драка. Гарнизон отчаянно бился, не давая наступающему войску пройти в пролом. Сверху и на тех, и на других с обеих сторон летели ядра, картечь, обломки кирпичей. В каменной пыли мелькали клинки, знамена, руки, головы, каждую секунду кто-то падал, убитый или раненый, и все поле боя перед брешью в стене за считаные минуты обагрилось кровью.
Вскоре у станов стали появляться первые раненые. Еще до битвы Петр приказал Пожарскому создать особый отряд, чтобы выносить раненых с поля боя. И теперь члены этой спасательной команды одного за другим приносили окровавленных, но живых ратников и укладывали их в «госпитале».
Взошло солнце и осветило беспощадную рубку яркими золотистыми лучами. В ту же секунду Васька повернулся к царю и восторженно завопил:
– Ломим, государь, ломим!
Прижав руки к груди, Петр смотрел, как с боем, медленно, но верно атакующие входят в крепость. Сотни ратников во главе с Пожарским уже скрылись в проломе, и царь открыл было рот для победного клича да так и застыл, заметив, что с юга в тыл русскому войску мчатся польские крылатые гусары.
– Господи боже, откуда они взялись?! – в замешательстве пробормотал Петр.
Васька, несмотря на грохот, услышал его. С ужасом вытаращившись на всадников, он ответил:
– Сии не из крепости. Видать, сквозь заставы пробились.