Часть двадцать первая. Даниил
Звонок в дверь, раздавшийся среди выходного дня, заставил меня неохотно подняться с постели, гадая о том, кто такой наглый пожаловал ко мне без приглашения.
Незваных гостей я не любил, да и кто их любит? Но что было куда важнее — все соседи тоже прекрасно знали, что беспокоить меня по пустякам не стоит. Даже свидетели Иеговы, рискнувшие как-то раз заглянуть на огонек, дабы обратить меня на путь истинный, после состоявшейся между нами познавательной беседы ушли, заикаясь и нервно дергая глазом, и больше, на свое счастье, не возвращались.
В общем, заранее посочувствовав гостям, зря проигнорировавшим табличку на двери «осторожно, злой хозяин!», я натянул джинсы, оставив торс обнаженным, и пошел открывать.
— Господи! — воскликнул при виде моей не слишком одетой фигуры незнакомый мужчина и испуганно округлив глаза, перекрестился три раза.
— Вы обознались, — откликнулся я, растянув губы в елейной улыбочке. Что ни говори, а приятно, когда тебя так приветствуют.
Растерянно моргнув, мужчина наконец пришел в себя и сурово нахмурился. Ясно, шутка до него не дошла.
— Екатерина! — воскликнул он строго, оборачиваясь куда-то назад. — Это он?
Из-за спины мужика, воображавшего себя грозным, высунулась — ну конечно же! — Самойлова. Я должен был сразу догадаться, что очередное странное происшествие в моей жизни никак не могло пройти без ее участия. Господи, как же скучно я жил до того, как имел дурость подрочить в ее полотенце!
Мужчина, взяв Самойлову за локоть, вытолкнул ее вперед и та, оказавшись напротив, посмотрела на меня как-то… виновато? Стало даже интересно, во что еще меня вмешала эта женщина?
— Ну? — потребовал ответа мужик и я, вопросительно приподняв бровь, воззрился выжидательно на Самойлову.
С той от моего взгляда приключилось что-то странное.
— У тебя глаз дергается, — заметил я любезно, глядя на то, как правый Катин глаз то открывается, то закрывается, как болезный.
Закатив глаза, что, очевидно, означало, что я безнадежен, она тяжело вздохнула и наконец сказала:
— Он.
И тут стало еще интереснее.
— Когда свадьба? — вопросил меня мужчина, нахмурившись еще более грозно, чем до того — так, что густые кустистые брови сползли чуть ли не до усов.