— Стража!!! — взревел повелитель Булгарии.
Тут как тут появились дворцовые воины.
— Взять его!
Бея Ойона схватили, подняли с пола и по повелительному взмаху руки хана, увели прочь из зала в дворцовый зиндан.
Хан понимал, что публичная казнь виновного в своем позоре будет слишком мало, чтобы его смыть. Это лишь ненадолго заткнет толпу.
— Половецкого купца надо поймать и казнить в Булгаре как нечестивого шайтана.
— Карим! — позвал правитель Булгарии своего секретаря.
— Великий хан! — упал тот на колени, видя что его хозяин в гневе.
— Позови мне тысячника Рахмана.
— Слушаюсь, великий хан!
Он хотел вызвать еще и купца из-за которого попал в такое глупое положение, но потом понял, что это просто бесполезно, разве что только поорать и понаблюдать, как тот будет трястись, бледнеть и исходить потом от страха.
— Это всегда успеется… Пусть посидит у себя, потрясется от неизвестности, ведь то, что захват провалился, он уже знает… и знает, что я будут вне себя от гнева. Сговорчивее будет. Хватит ему и пяти процентов…
Тысячник бек Рахман прибыл во дворец хана так быстро, как только мог.
— Великий хан…
— У меня есть для тебя задание. Возьми… четыре сотни и схвати половецкого купца.
Как не хотел правитель булгарского народа послать всю тысячу, но быстро понял, что это опозорит его еще больше чем потеря сотни.
— Твой сотник Ойон не справился с работой… половец его обдурил и пользуется нечестивыми шаманскими фокусами. Но как правоверного его это не извиняет…
— Я не подведу великий хан и доставлю этого грязного половца в цепях к твоим ногам, — поклонился тысячник Рахман, о Э Вечером бек Рахман, наблюдал, как его приятелю и подчиненному при огромном стечении народа на главной площади города под крики и свист черни отрубили голову Позорная казнь, но и опозорился сотник действительно сильно, с сотней не смог победить три десятка. И ладно бы если просто не смог, но он при этом умудрился потерять практически всех своих воинов. За такое действительно не прощают.
— Всякое случается, — философски пробормотал тысячник, и подумал, что сам будет с этим половцем максимально осторожным.
Утром четыре сотни воинов при двух заводных конях уже неслись во весь опор в погоню.
Через четыре дня встретили до полусмерти замерзших трех воинов из сотни Ойона. Их половец не убил и даже не поработил.
— Почему он вас не тронул?
— Не знаю, бек… — трясясь, ответил десятник глотая горячий взвар.
— Сколько у половца осталось людей после вашего штурма?
— Да они только двоих и похоронили…
— Двоих?!!
— Да, бек… двоих.
— Невероятно…
Еще через день скачки бек Рахман увидел ту самую ледяную крепость.