Так неожиданно рухнули «светло-синие» мечты каторжанина о вечной дружбе из серии: путем одним пойдем до крышки гроба. Общались они все реже и все больше посредством СМС.
Каторжанин не понимал, что происходит. Он всячески пытался восстановить ускользающие отношения. Однажды они договорились встретиться в Бельгии, но Перс не приехал, ограничившись автопробегом по побережью Италии и Франции. Раздосадованный Григорий разразился воззванием в несвойственной себе поэтической форме. Оно начиналось строками:
Не приедешь ты в Брюссель?
Я свалю тогда отсель…
И заканчивалось:
Зависаешь в Портофино
С корешами из Минфина.
Но смех смехом, одного за другим Гриша терял тех, кого считал своими друзьями и учениками, тех, на кого он хотел опереться в старости. Сначала Дилектора, потом Шпрота, Бубля, Дрына, Рюкзака. И вот теперь он оказался не нужен Персу.
Жора считал, что больше ничего не должен коллективу вообще и Григорию в частности, а постоянное общение привело бы к тому, что какую-то долю пришлось слать в «профсоюз» и лично лидеру. За свое попадание в экономическую элиту Жора с Уральским сполна рассчитался. Теперь хотел работать на себя. Трое детей, жена, матушка, мало на что способный брат, повернутый на религии. Трат хватало. Он лично помог тем, кому считал нужным помочь. И пошел в жизни своим путем.
Легко или нет Жоре было перечеркнуть двадцать пять лет, проведенных с Гришей плечом к плечу — «этот вопрос остается науке неизвестным».
Когда в 2015 году в одном из своих шансонных загулов Уральский попал под раздачу кавказцам и две недели, жестоко избитый, отлеживался дома, Перс даже не позвонил. Десятки парней, многих из которых авторитет едва знал, помогли Грише рассчитаться с ублюдками, но любимый воспитанник так и не появился. Для поверженного авторитета этот факт оказался чуть ли не горче и тяжелее самого избиения.
— Где он ошибся? Где поступил не так? Или просто оказался близорук и не на тех ставил? — часто мучили Гришу тяжелые раздумья.
По счастью в 2015 году в жизни Григория появилась прекрасная девушка по имени Мариэль. На шестом десятке чувства захватили пожилого гангстера и помогли пережить отступничество друга. Яркая, чувственная гагаузка вдохнула в мятущуюся душу матерого преступника новую жажду жизни, стала Гришиной радостью и опорой, взяла под полный контроль его здоровье и гардероб. Им оказалось легко и хорошо друг с другом.
Власть в коллективе держится на трех китах — страх, деньги, уважение. Уральский никогда не был жестоким. Случаи, когда он физически наказывал бригадников можно пересчитать по пальцам.