. Иными словами, только один испанец из 50 выступал за сохранение старого порядка. Мирный путь перехода к демократии был открыт.
9 февраля 1977 г. были восстановлены дипломатические отношения с Советским Союзом: для испанцев этот акт был мерилом того расстояния, которое прошло со времени смерти Франко. Как отмечала лондонская «The Financial Times» 11 февраля 1977 г. в статье «Мадрид идет на мировую с Москвой», «этот шаг был бы немыслим при генерале Франко, который обещал, что никакой советский посол никогда не ступит в Мадрид при его жизни». Но Франко был мертв.
1 апреля король подписал декрет о ликвидации аппарата «Национального движения», а 9 апреля правительство приняло решение зарегистрировать Компартию Испании как легальную политическую организацию. Король выполнил свое обещание, данное Каррильо, Каррильо — свое.
15 июня 1977 г. состоялись выборы в Учредительные кортесы. В мае следующего года, в канун голосования в комиссии по выработке конституции о форме государства, был проведен опрос общественного мнения: за монархию высказались 44 % респондентов, за республику — 16 %, безразличные составили 18 %. 11 мая голосование в комиссии отразило сходные результаты: за статью, гласившую: «Политической формой испанского государства является парламентская монархия», высказались 23 члена комиссии, 14 — воздержались. На пленарном заседании Учредительного собрания в июле 1978 г. за монархическую форму государства проголосовали 196 депутатов, включая представителей Компартии, 115 воздержались (преимущественно социалисты) и только 9 проголосовали против [566]. 28 ноября 1978 г. Учредительные кортесы приняли Конституцию, узаконившую концепцию парламентской монархии.
6 декабря проект Конституции был вынесен на референдум и получил одобрение 87,8 % от числа голосовавших. После подписания королем Конституция вступила в силу 29 декабря 1978 г.
Согласно статье 1-й, «Испания конституируется в правовое социальное и демократическое государство. Политической формой испанского государства является парламентская монархия». Согласно статье 2-й, «Конституция основана на нерушимом единстве испанской нации, единой и неделимой для всех испанцев Родине; она признает и гарантирует право на автономию для национальностей и регионов ее составляющих, а также солидарность между всеми ими» [567].
Это было не то будущее, о котором мечтал и к которому, как он полагал, Франко вел страну. Но можно ли с уверенностью утверждать, что среди тех камней, что составляют здание современной Испании, нет ни одного, который был бы заложен рукой Франко?