— Может, не может. В жизни всякое бывает. Ладно. — Старший лейтенант вспомнил о своих обязанностях. — В общем так: Мать твоя внешних признаков насильственной смерти не имеет. Скорее всего, от возраста преставилась. Милиционер помялся, без необходимости поправил ворот шинели, — сейчас соседок пришлю, они помогут. Ну а ты, раз уж так вышло, значит в себя приходи… — Он не закончил, торопливо шагнул к дверям. — Ты смотри, только не уходи никуда, — предупредил он зачем-то. — И документы ее, ну паспорт, найди, ладно?
Дверь захлопнулась, и Георгий остался один.
Он поднялся, прошел в светелку и опустился возле тела, всматриваясь в лицо умершей.
— Прости, мама, — выдохнул Георгий, заморгал, пытаясь справиться с предательски задрожавшей челюстью, встал и, поправив ветхий халат, вышел в кухню. Огляделся, припоминая, затем раскрыл створки большого, темного от времени, буфета, вдохнув запах старых вещей, лежалой бумаги. Вынул на свет старую жестяную коробку, в которой испокон веку в семье хранились документы.
Почувствовал, как кольнуло в затылке, как заныл висок, когда развернул сложенный вчетверо лист газеты "Красная звезда", лежащий на самом верху…
Быстро пробежал глазами пожелтевшую от времени вырезку. Прочитал заголовок. Вчитался в блеклые буквы печатного текста.
"Засада, подавляющее превосходство противника, остался прикрывать, сдерживая атаки… "— никаких воспоминаний текст не вызвал. Словно читал про совершенно чужого человека. Однако сомнений быть не могло. Свою фотографию с личного дела, которая венчала коротенькую заметку, узнал сразу. Далее ничего интересного узнать не удалось.
Трескучие фразы об интернациональном долге, помощи братскому афганскому народу, короче, как всегда: "Командир разведчиков удерживал наступление крупного подразделения моджахедов, но когда те открыли минометный огонь, оказался погребен под завалом. За подвиг награжден орденом Красного знамени.
Георгий открыл коробочку: "Звездочка, это помню, за Кандагар, "Отвага". А это, видимо, то самое "Знамя"", — он повертел в пальцах блестящий орден и засунул награду обратно. Пенсионную книжку с первой группой инвалидности, свой паспорт просмотрел с куда большим интересом.
И тут навалилось. Георгий сглотнул комок, обхватил гудящую голову руками. Мысли побежали в разные стороны, спутались. Он медленно закрыл потяжелевшие веки и уронил голову на стол.
Очнулся он от яркого света. Поморгал, пытаясь понять, где он. С интересом всмотрелся в изрезанный трещинами беленый потолок. Перевел взгляд в сторону: Кровати, застеленные волосатыми одеялами, лежащие поверх них люди в домашней одежде, негромкие разговоры. Никак больница?