Мягкая тряпочка, смоченная в молоке верблюдицы скользнула по лицу, стирая дневную пыль, прошлась по лбу, по щекам, опустилась на шею… Тут Лукреция заметила неладное, распахнула глаза и увидела в зеркале совершенно непристойную картину, живую, еще более возбуждающую, чем картинки в постельной книге! А смуглые руки мужа уже опустились ниже, поглаживая и перекатывая пальцами соски.
– Лукас! – принцесса не удержала возмущенного возгласа, и супруг тотчас отступил, накинул ей на плечи легкую ткань, которая еще ярче обрисовала затвердевшие кончики.
– Госпожа моя, вода готова, – этот томный голос обещал так много, что у Лукреции заалели уши.
Когда руки принца легли на завязки шальвар, а его тело прижалось к спине, девушка прикрыла глаза разрываясь между стыдом и удовольствием. Напомнив себе, что Лукас – законный муж, и никто из живущих во дворце не посмеет тревожить молодоженов после захода солнца, Лукреция выдохнула и сама помогла принцу распустить завязки. Плотная ткань упала к ногам, тонкая накидка полетела туда же, обнаженная женщина развернулась в мужских руках, смело пробежала по тонкому домашнему одеянию и шепнула:
– Ты слишком одет, хочешь искупаться со мной?
Вечерняя ванна превратилась в любовную игру. Лукас восхищенно омывал тело супруги, шепча, как она прекрасна и как завидуют ему остальные обитатели гаремов:
– Волосы твои подобны лунному свету, кожа мерцает, как драгоценный жемчуг, сладости полны твои объятия…
Принцесса стояла по шею в теплой воде, смывая пену с тела, а принц разбирал ее волосы, промывая каждую прядь, и заодно целуя супругу то в шею, то в губы. Осмелев, Лукреция развернулась, прижала мужа к нагретому керамическому бортику бассейна, и смело прошлась руками по жилистому телу.
– Услада моего сердца, – шепнула она, обнаруживая, что муж легко поддается ее рукам, и дрожит, когда она касается мокрыми руками некоторых любопытных мест.
Выгибаясь и постанывая Лукас плавился в ее руках, покорно отдаваясь каждому движению, поцелую или смелой ласе. Из воды оба выходили на подгибающихся ногах. Принц сразу взял большую мягкую простыню, чтобы закутать супругу в ткань, но Лукреция воспротивилась, ей было приятно ощущать, как высыхают на теле капельки воды, даря желанную прохладу, а еще она вдруг представила, как Лукас слизывает воду с ее тела и от этого внизу живота разлилось сладкое томление, перебивающее своим жаром прохладу воздуха.
Кушетка для массажа оказалась не слишком удобной для двоих, так что после жарких объятий накинув только домашние бурнусы пара перебралась в спальню Лукаса. За прошедший день здесь тоже произошли большие перемены: широкая постель, усыпанная подушками, осталась на месте, но теперь ее закрывал полог из сетчатого шелка. Похожие пологи были у всех жителей Занира, они защищали от насекомых, от песка, от нескромного взгляда слуг, а еще превращали супружеское ложе в подобие традиционного шатра. Кроме того, в комнате появился столик-подставка для постельной книги. Присмотревшись к открытой странице, Лукреция поняла, что муж таким образом намекает на желаемый вариант их соединения. Восхитившись тонкостью гаремного воспитания, девушка ласково уронила податливое тело на постель, и склонилась, собираясь поцеловать супруга в губы: