Борис почувствовал, как от сердца отлегло. И ведь правда, старые дураки заблокировали свои «разгонники», а теперь пытаются докричаться до друзей. Ну не идиоты ли?!
Он снял блокировку и повторил запрос на «Арго». Еще раз и еще, но безрезультатно. «Аргонавты» не отвечали, но теперь Борис не отчаивался. Эта нелепая забывчивость посеяла в его душе надежду. Может, в результате катастрофы, оказались заблокированы частоты, на которых происходил обмен данными между «разгонниками», или Большой Умник, проанализировав ситуацию, погрузил после аварии всех членов экипажа в медицинский сон.
«Магистр, надо чего-то делать!» – решительно завил Дизель.
Борис поднялся с колен, попытался смахнуть тыльной стороной перчатки слезы с лица, забыв, что голову закрывает защитный шлем, и зло улыбнулся.
«Мы должны нашим помочь. Я уверен, они живы, клянусь своим “разгонником”, чтобы у меня все мозги спекло, если это не так! Надо дойти до “Арго” и разобраться во всем на месте».
«Одним через неизвестные нам джунгли? А мало ли там какой-нибудь воргус или бормотун. Тут подобной дряни, что микробов на кредитной карте. Может, стоит вернуться в Факторию, договориться о сопровождении и посильной помощи со стороны местной администрации и уж тогда?..»
«Чего ты, Дизель, осторожничать стал? Такое ощущение, что мы ролями поменялись. Ты должен лезть на амбразуру, а я тебя за ноги оттаскивать. А не наоборот», – ехидно заметил Борис.
«Кто-то же должен сохранять спокойствие и толику мозгов. И так задницей все накрылось, не хватало еще и жопу порвать на этой Казни».
Смысл витиеватой фразы Кальянова Борис понял с трудом, но она натолкнула его на дельную мысль.
«Надо вернуться в лагерь к Ребрам Земли, пока нас не хватились. Во-первых, мы не можем бросить Майка. Мы – одна команда. Во-вторых, если повезет, сможем уломать Марка Блума и Белокость дать нам сопровождение для похода к “Арго”».
«Разумно говоришь. Очень разумно», – тут же согласился Дизель.
Спускаться оказалось в десять раз сложнее, чем подниматься. Когда лезешь наверх, стараешься не смотреть вниз, чтобы не заработать головокружение и не сорваться. Когда же спускаешься, невольно поглядываешь. И тут прошибает холодный пот, на какую же верхотуру ты умудрился забраться, и что тебе, старому дураку, потерявшему остатки разума в даль-прыжках, тут потребовалось. Но делать нечего, надо спускаться, и Борис медленно полз вниз, проклиная себя за неуемное любопытство.
Пообщаться захотелось с уникальным аборигеном, солнечником, изгнанным из племени. Пообщался, а что теперь? Если он сейчас сорвется вместе с Полем с этой верхотуры, падать не далеко. Кроны нижнего леса примут их в свои объятья. Скорее всего, они умрут еще в полете. И кто тогда отправится на выручку Талии, Ежонку и прочим «аргонавтам». Казак, конечно, мужик дельный. На него всегда можно положиться, но один в поле, что мухомор на плацу. Много не навоюет, а надурить может.