2
Светлана сидела в самолете на Москву с правой стороны у окошка. Ольга была слева от нее. Когда самолет поднялся над тучами, в глаза ударило солнце. В стекле отразилось ее лицо. Это ей напомнило что-то… Что-то, связанное с принстонским домом. Она любила сидеть там в кухне и греться в лучах солнца, падающих на нее через застекленную дверь в сад. Однажды она сидела так с закрытыми глазами. А когда открыла их, увидела за стеклом силуэт. Женщина выглядела несчастной, грустной, измотанной. Она, сгорбившись, сидела на стуле, крепко сжимая в руке электрическую машинку для чистки баклажанов. Так это же ее отражение в стекле, вдруг поняла Светлана. До чего печальной она казалась! Она чего-то боялась… боялась будущего. Как загнанный зверь. Нет, это не была женщина, обернувшаяся нимфой и улыбавшаяся с плаката ПОСЛЕ. И теперь, в самолете, Светлана опять решила непременно стать этой счастливицей, чтобы ее Великий Побег был оправдан.
3
Светлана почти не узнавала Москву, пока машина везла их из Шереметьево. На месте березовых рощ, по которым она скучала, стояли гигантские панельные башни, окруженные грязью и лужами. Все изменилось, все казалось чужим. И только в центре она, наконец, стала узнавать прежние места: вот Белорусский вокзал, хотя и сильно обветшавший, вот улица Горького… Все было мелким, грязным, некрасивым — не таким, каким осталось в памяти.
Вот и гостиница, где их поселили. Огромный мраморный холл, пустой, холодный… А что это за человек в пальто?.. Это же Иосиф, мой Ося! Он идет к ней, распахнув объятия!
Они долго молча обнимались. Потом к ним подошел отец Иосифа, Светланин первый муж Гриша, хорошо одетый и по-прежнему красивый. Его она не ждала. А пожилая дама — это, наверное, новая жена Иосифа. Иосиф представляет ее матери:
— Мама, это Люда.
Светлана обняла женщину, попытавшись скрыть свое потрясение: Люда, грузная тетка с седыми волосами и тяжелой нижней частью тела, была чуть ли не ее ровесницей и выглядела на все пятьдесят. Светлана вспомнила первую жену сына, Елену, хорошенькую, нежную, стройную. Не твое дело, тут же одернула она себя. Однако Люда ей решительно не понравилась. В этой женщине было что-то неприятное. Какое счастье, что здесь Гриша! Он — светский, тактичный — наверняка спасет ситуацию. Гриша провел всех в номер, выделенный Светлане и Ольге властями.
В ванной, когда мать и дочь ненадолго остались одни, девочка показалась ей обиженной.
— Что такое, Оля? Брат?
— Он только смерил меня взглядом и не сказал ни слова.
— Он хотя бы обнял тебя, мышка моя?
— Нет.