– Никак нет! Все, что мы хотели сказать, лежит у вас на столе!
Чиж в панике дернул меня за куртку, но я отступать не собирался. В конце концов, сколько можно людям мозг сверлить? Тем более что считал себя совершенно правым, и если не дай бог повторится подобная ситуация, буду действовать так же! Еремин после этих слов вышел из-за стола и, подойдя ко мне вплотную, принялся оглядывать, словно внезапно заговорившую тумбочку. Потом, набычившись, поинтересовался:
– Самый смелый, что ли? Или окончательно приборзеть решил? Ты на него посмотри: «лежит на столе»! Да там, судя по вашей писанине, всем героев давать надо! Чего только не наплели, чтобы филейные части себе прикрыть. И отсутствие потерь среди мирного населения, и уничтожение карателей, и освобождение участника подполья, и…
Тут меня вдруг окончательно сорвало. Так же набычившись и глядя в глаза командиру, зло отчеканил:
– Мы свои задницы бумагами прикрывать не приучены! В рапорте же изложено то, что было! А касательно невыполнения вашего распоряжения, тут только моя вина. Это я готов был пойти выручать Брусникину, несмотря ни на что. И поэтому у мужиков сложилось безвыходное положение, так как своих бросать в «Вымпеле» не приучены. Да вы бы сами их не поняли, оставь ребята меня там одного!
Павел Викторович шумно вздохнул, покрутил головой и, вернувшись за стол, хмыкнул:
– Надо же, какие мы умные да благородные! Орлы, которые «своих бросать не приучены»! Один спятил, аки похотливый дятел, а остальные следом за ним ринулись. И хоть бы кто задумался, почему я приказал им ничего не предпринимать…
Я мрачно засопел:
– Понятно почему – списали Настю уже. Подумаешь, рядовая «колхозница»…
Еремин ударил кулаком по столу:
– Да вот хрен тебе в грызло! Я приказал сидеть тихо просто потому, что была возможность вытащить девушку без шума и пыли. Не подвергая ее жизнь опасности. А насчет рядовой… Анастасия – гений от компьютерного бога и участвует в решении таких задач, о которых вам не просто знать, но и слышать не положено! Подобных людей у нас очень мало, и ценятся они на вес золота. А вы, своим кавалерийским наскоком, могли все дело погубить. И чуть не погубили!
– Так что же вы сразу не сказали?!
Павел Викторович откинулся на стуле:
– Я? Я вам приказал не вмешиваться и ждать указаний. Этого что – недостаточно? Может, вам каждый раз надо еще и объяснять, почему приказываю то, а не другое?! Так у нас не бордель, а боевое подразделение!
Блин, и возразить-то нечего. А главное, со своей стороны, он прав во всем. Мы не можем знать всю обстановку хотя бы в силу своей малой компетенции, а командир, он на то и командир, дабы, обладая более полной информацией, отдавать распоряжения. И тут уже совершенно неважно, что именно подчиненные будут считать более правильным. Их задача – четкое выполнение приказов командования. На этом армия держится. Но мне это вдолбили еще с первого курса, так что ничего нового для себя не открыл. Случай же с Настей считал личным делом, поэтому поступил так, как поступил. Да, я не знал, что за эти три месяца она стала довольно важной шишкой, которую просто так в беде не оставят. Ну и что с этого? Тем более помощь могла бы и опоздать. Никто ведь не брал в расчет отмороженных полицейских, которые собирались над ней надругаться. А Брусникина мне четко обозначила свою позицию в этом вопросе. Хм… кстати, до меня только сейчас дошло, откуда у нее появилась та маленькая таблеточка. Не исключено даже, что все люди из Сопротивления, обладающие более-менее высоким допуском, имеют подобную «страховку». Во всяком случае, это был бы очень логичный шаг со стороны руководства.