— Она заявила, что Ты её изнасиловал, — сообщил мне Лорд Нисида.
— А её тело осмотрели? — поинтересовался я у него.
— Разумеется, — ответил он. — Не беспокойтесь, её хорошо выпороли.
— Отлично, — не без удовлетворения хмыкнул я.
— Похоже, она тебя ненавидит, — заметил Лорд Нисида.
— Замечательно, — усмехнулся я. — Тем приятнее будет видеть её ползущей к моим ногам с плетью в зубах.
— Её приставили к более низким работам, — сообщил мне Лорд Нисида. — Теперь она голая, закованная в цепи чистит нижние палубы.
— Превосходно, — поддержал я.
Такие работы идут на пользу рабыне, начинающей своё обучение.
— Наши врачи определили, — добавил мужчина, — что после пребывания в твоей камере, она была почти готова торгам.
— Интересно, — пожал я плечами.
— Она совсем недавно была свободной женщиной, — сказал Лорд Нисида.
— Правда? — делано удивился я.
— Но теперь, судя по всему, — усмехнулся пани, — она начала опасаться тех радикальных изменений, что происходят в её существе, изменений, которым она не способна сопротивляться, изменений в результате которых, свободная женщина может быть заменена рабыней.
— Она — рабыня, — заявил я.
— Похоже, к своему ошеломлению и ужасу, — сказал Лорд Нисида, — она начала понимать то, чем это могло бы быть, ощущать рабские огни в своём животе.
— Интересно, — признал я.
— А ведь они были зажжены, — сообщил мне Лорд Нисида.
— Я едва дотронулся до неё, — объяснил я.
— В данный момент эти огни совсем крошечные, — сказал Лорд Нисида, — но они, можно не сомневаться, ещё разгорятся.
— Это обычное дело, — согласился я.
— Разумеется, — кивнул Лорд Нисида, — они будут пугать её, и она, вооружившись своей гордостью и силой воли, будет бороться с ними.
— Конечно, — согласился я.
Само собой, с того момента, как огни загорелись, это сражение обречено на поражение. Выиграть его невозможно. Рано или поздно свободной женщине предстоит быть преобразованной в полную потребностей рабыню, послушную, умоляющую собственность мужчин. Но, что интересно, это — именно то сражение, в котором, в действительности, женщина сама не хочет побеждать. Фактически её победа, как женщины, лежит в её полном и безоговорочном поражении в этой неестественной и странной войне. Она не может быть цельной и удовлетворённой, если она неверна глубинной сущности своего существа, если она не лежит у ног её господина.
— Видел я эту Альциною, — снова встрял Серемидий. — Она неплохо выглядит в своём ошейнике. Возможно, её стоило бы отдать мне.
— Возможно, — кивнул Лорд Нисида, а мне подумалось, что для этой рабыни это будет равносильно смертному приговору.