Вот оно! Воодушевленный снизошедшим на него озарением, маг протянул руку, и с тонкого фарфорового блюда к нему спланировала хурма. Не в сундуке, разумеется, следует спрятать девицу, и не в горной пещере: Хешшвитал найдет ее в любой точке земного шара. Но в чужой мир ему хода не будет. А госпожа не откажет в любезности подержать девчонку у себя, и пусть эта Катрина взывает там сколько угодно к своему повелителю — не докричится сквозь межмировые стены.
Каждый хозяин волшебного замка обустраивает его сообразно своему характеру. Когда Вита впервые увидела Милену, в ней правил Хафиз. Дряхлый маразматик с навязчивой идеей освобождения черного Абсолюта, наполовину — на большую половину — сумасшедший. Узкие конусообразные башенки, остроконечные черные шпили, многочисленные зигзагообразные галереи, винтовые лестницы, пыльные коридоры, двери с массивными замками, открывающимися столь же массивными, громадными ключами, темная тяжелая мебель — такой предстала Милена перед Витой двадцать лет назад, когда она явилась сюда, чтобы забрать у старикана украденные им волшебные драгоценности, а оказалась в его постели. К счастью, Вита была в то время уже довольно циничной девушкой и вспоминала об этом эпизоде с изрядной долей юмора. Слава богу, ребенка не вышло: видимо, репродуктивная функция отключилась у столетнего старца раньше, чем физическая состоятельность.
Ныне Милена разительно изменилась. Ее башни походили на кремовые украшения для легкомысленных тортиков. Сам замок был выкрашен в ярко-фиолетовый цвет, а башенки выделялись на нем аляповато-розовыми оттенками. Да-а, сестрица никогда не отличалась утонченностью.
Валента Миленион, раздобревшая с годами, но не растерявшая подвижности и боевого задора, была несколькими годами младше Виты. Сейчас она спешила навстречу дорогим гостям. Летящая фиолетовая блуза и легкие широкие брюки скрадывали несовершенство фигуры, а соломенно-желтые косы, уложенные на висках баранками, подчеркивали румянец на щеках.
— Здорово, сеструха! — Она чмокнула Виту в щеку. — С хахалем нагрянула? Уписаться можно! Замок рушить не станете? Я за мадам не отвечаю, ежели что. — И она чмокнула Хешшкора.
Если того и коробило, что посторонняя смертная, да к тому же посвященная богини, являющейся его личным врагом, позволяет себе столь фамильярно с ним обращаться, то он тщательно скрывал свои чувства. Родня Виты, что тут поделаешь?
Валя действительно приходилась Вите младшей сестрой. И, с точки зрения Виты, извиняло глупую сестренку лишь то, что Валя ни сном ни духом не ведала о грядущих разногласиях между Витой и Миленион, когда отдавала душу своей богине. Так исторически сложилось. Теперь положение Валенты было двойственным: Вита считала ее своим агентом в стане врага, а Миленион — средством навредить непокорной смертной, доставившей богине столько неприятностей. Но Валя не унывала — на это она, кажется, была физически неспособна, — а с энтузиазмом пользовалась всеми преимуществами, которые могла извлечь из этой ситуации.