Марь (Воронков) - страница 118

Кто-то пытался выяснить его подноготную – помните: информирован – значит вооружен? – но и рассказывать о себе он не торопился. Жил себе и жил, хотя многие замечали, что он часто бывает задумчив, как будто что-то постоянно мучило его, что-то не давало ему спокойно жить.

А рассказать он бы мог многое, да стоило ли? Ведь не все люди принимают чью-то откровенность за доверие. Оттого часто и издеваются над добрыми и открытыми. Сделают посмешищем – и травят, травят… Тогда зачем рисковать? Себе же дороже выйдет.

К своим командирам Димыч тоже отнесся настороженно. По прежнему своему опыту он знал, что и начальники бывают не всегда справедливы. Мягко стелет, да жестко спать. Это он о Грачевском, который, как и блатные, имел на него виды. Не случайно тот назначил его командиром отделения и даже предложил ему место в палатке рядом с собой. Хотел найти в нем товарища и верного помощника. Помнил ведь, что сказал ему майор. Дескать, ты приглядись к Серегину. Человек он бывалый, так что не подведет…

…Над Тугэром опустились ранние сумерки. По календарю еще только предзимье, а здесь, в тайге, всамделишная зима. Льдинкой звенит воздух. Расплылись наледью замершие ключи по распадкам. Бушует, рвет в клочья пространство прикочевавший из Якутии ледяной ветер, заметая снегом все тропинки и единственную дорогу, ведущую из райцентра в приисковый поселок.

Поставил свою печать лютый и на окна квартиры молодых специалистов Серегиных. В доме, как говорится, шаром покати, пусто, одним словом, вот морозец и постарался – джунгли ледяные выписал на стеклах, чтобы хоть это глаз радовало. Ни на одних окнах больше такого нет – только у Серегиных. Соседи говорят, что узоры эти оттого, что те поленились щели законопатить на окнах по осени. Наверное, это так, но красота на окнах необычайная. Такое у себя в городе они не видели, вот и сидит Веруня у окна и рассматривает с любопытством эти джунгли. А они густые, и в них диковинные растения произрастают: и разлапистые, и в зубчик, и спиралькой…

– Во-о, репродукция в багетной раме, – зло иронизирует Димка, глядя на то, как его жена тонким пальчиком водит по оконным кружевам. – Ты еще свечку возьми – и совсем на лубочную святую будешь походить. А ты ведь хочешь, я знаю, на нее походить. Ну, что молчишь?..

– Ты или злой, Димыч, или же у тебя добро трудно различить, – негромко проговорила Веруня.

Серегин хмыкнул.

– Черт возьми! Опять ты из себя праведницу строишь… – по обыкновению, начал распаляться Димыч. – Ну что ты на нервах моих играешь? Трудно тебе со мной? Так и скажи – разойдемся как в море корабли, а этого лубочного не надо и ликов святых не надо…