Девушка, кажется, не совсем понимает его.
– Я говорю, все дело в идеологии, будь она неладна!.. – пытается объяснить Грачевский. – Это из-за нее человечество утрачивает многие знания. Здесь как у тех сектантов: это нельзя, то не можно. А в результате – провал в знаниях. Ну, скажи, где мне найти сведения об этом Танобе?.. Ну да ладно… – Он махнул рукой. – Хотя обидно. Человек хочет что-то познать, а ему намеренно не дают это сделать.
– Я, что ли, не даю? – изумилась Эльга.
– Да нет, не вы, а наше родное государство…
На этом, казалось, можно было бы и поставить точку, однако Грачевский пришел не за тем, чтобы тотчас уйти.
– Послушай, Эльга… Кстати, можно я буду с тобой на «ты»? – она кивнула. – Скажи, как будет на вашем языке «красивая»? – неожиданно спрашивает он.
– Гудей… – не понимая, зачем все это нужно чужаку, проговорила девушка.
– Ты – гудей, – сказал он, глядя в ее серо-голубые, чуть прикрытые веками глаза. Она покраснела.
– А как будет молодая?
– Илмакта…
– А смешная?
– Разве я смешная? – смутилась она.
– Нет…Это я просто хочу знать, – сказал он.
– Инемуачу… – подозрительно глядя на солдата, проговорила Эльга.
– А как будет «умная»?..
Она снова покраснела.
– Иргэчи…
– Скажи: ты русский… – попросил он.
– Лучады…
– Надо же – лучады… – удивился Грачевский. – Интересно, откуда произошло это слово? Почему, спрашиваю, именно так, а не иначе.
– Я не знаю, – честно призналась Эльга. – Но ведь и вы, русские, не скажете, почему вы нас называете иногда тунгусами. Ведь сами мы себя испокон называли орочонами – оленными людьми.
Володька пожал плечами. Он ведь тоже этого не знал. Хотя слово «тунгус» часто слетало с его языка.
– Светлый ты человек… Хотя и брюнетка, – неожиданно ласково произнес Грачевский.
– Нэрипчу…
– Что?.. Что ты сказала? – не понял он.
– Так переводится на русский слово «светлый»… – улыбнулась она.
– Ну-ка, ну-ка… А теперь скажи мне, как будет по-вашему «маленькая», – просит Грачевский.
– Нюкучокон…
– Ага… Значит, ты нюкучокон… э-э, нэрипчу… Как будет эвенкийская девушка?
– Эвэды унаткан…
– Прекрасно!.. В общем, ты – нюкучокон… нэрипчу… эвэдэ… унаткан… Правильно? – довольный тем, что он запомнил несколько чужих слов, проговорил Володька.
– Ну где-то так… – усмехнулась она.
– Какой странный и одновременно удивительный язык, – заметил Грачевский. – От него будто бы таежными кострами веет, а еще снегами, хвоей…
Она кивает. Дескать, согласна.
– Наш язык, – говорит она, – это отражение нашей жизни. Вы знаете о том, что, в отличие от вас, мы часто мыслим образами?.. Я говорю, в нашем языке есть много такого, что нет в вашем… Например, мы можем одним словом выразить целую мысль…