– Я видела все, что случилось с тобой, – шепчу я и утыкаюсь в лацкан его смокинга, прячу там свое заплаканное лицо. – Скажи мне, я сумасшедшая? Я видела, что ты сделал. Я знаю, что твоя мама была еще жива какое-то время после этого. И мне известно, где она находилась.
– Ты не сумасшедшая, – нежно говорит он мне: я не слышала, чтобы он говорил со мной таким мягким тоном, уже долгое время.
Все стены внутри меня рушатся, и я рыдаю.
В следующие несколько минут все происходит, словно в тумане.
Я тянусь поближе к нему.
Он крепко прижимает меня к себе.
Его сладкое дыхание.
Его рубашка накрахмалена и пахнет дождем.
Мускусом.
И мужчиной.
Его руки повсюду вокруг меня.
Твердые.
Сильные.
Идеальные.
Его пухлые губы.
Такие же мягкие, как и прежде.
Его язык касается моего.
Влажный.
С ароматом мяты.
Его сердце тяжело бьется внутри.
Звук кажется громким в темноте.
И я прижимаюсь к его груди еще плотнее.
Я шепчу его имя:
– Дэр, я…
– Пойдем отсюда? – предлагает он. – Давай забудем об этом обо всем.
Так мы и поступаем.
Он берет меня за руку, и я следую за ним.
Потому что я готова идти с ним хоть на край света.
Теперь я точно это знаю и немедленно говорю ему об этом.
Он пристально смотрит на меня, и мне кажется, что я вижу черные воронки смерчей в его глазах.
Дэр подхватывает меня на руки, и красный шелк платья нежно стекает вдоль моего тела. Он несет меня через темные коридоры Уитли.
Его комната мрачная, и от каждого предмета в ней веет мужественностью, большая кровать выделяется на фоне стены. Мы падаем на нее вдвоем, и он тут же запускает руку под мою голову, едва я касаюсь подушки.
Мы скидываем с себя одежду, ощущая прикосновения наших тел, кожа горячая, пылающая, а мы – живые.
Я жива.
Дэр живет свободой.
И он, и я – мы вместе вдыхаем дух этой свободы, его пальцы ласкают меня, впиваются в меня, проникают глубоко внутрь, и я делаю резкий глоток воздуха, содрогаясь всем телом.
– Я… да, – бормочу я прямо в его ухо.
Будь проклята последовательность.
Мне плевать на то, кто он такой.
Он здесь, со мной.
В его присутствии все мои чувства обостряются.
Я хочу его.
Он хочет меня.
Так пусть же он возьмет меня.
Я не чувствую никакой боли.
Он внутри меня, он заполняет меня целиком, и его руки…
Он может творить ими магию.
Его губы.
Они вдыхают в меня жизнь.
Наполняют меня.
Создают новую меня.
В темноте я называю его имя.
А он произносит мое.
Меня опьяняют звуки, что слетают с наших губ, ритм и синхронность движений.
Его сердце бьется в такт.
Мы настолько живы, насколько вообще можно быть живыми.
Мы вместе.
Наши руки и ноги плотно сплелись.