Но чтобы успокоиться, я прокручиваю все факты в своей голове.
Меня зовут Калла Прайс.
Мне восемнадцать лет, и я – лишь половина от целого.
Другая моя половина, мой брат-близнец Финн, – сумасшедший.
Теперь Финн мертв.
Моя мать мертва.
Мой отец мертв.
Мать Дэра мертва.
Каждое лето я приезжаю в Уитли всю мою жизнь.
Я была влюблена в Дэра с тех пор, как была совсем крошкой.
Последние несколько месяцев я дрейфую в море безумия, и сейчас я не могу очнуться.
Не могу очнуться.
Дэр был и есть в каждом мгновении моей жизни.
И сейчас он тоже здесь.
Я пытаюсь сосредоточить в себе каждую частичку силы, которая есть во мне, хотя бы сжать его руку в своей, руку, которую я так люблю, которая всегда поддерживала меня в трудную минуту.
Но я абсолютно беспомощна.
Я слаба.
Смерть делает еще один шаг, но я не могу даже закричать.
Когда она оказывается на одном уровне с Дэром, я пытаюсь собрать в кулак все свои силы.
Она опускает руку на плечо Дэра.
Я не могу этого вынести.
«Не трогай Дэра! – хочется закричать мне. – Ты уже забрала его мать, а теперь ты хочешь забрать его! ОнНевиновенОнНевиновенОнНевиновен!»
Ее когтистые пальцы касаются кожи Дэра.
Все внутри меня закипает.
Я взрываюсь криком.
И каким-то неведомым мне самой образом мне удается высвободить спрятанную внутри энергию.
Мои пальцы дрожат.
Пение Дэра прекращается.
– Калла? – спрашивает он, и в его голосе из маленького тлеющего уголька разгорается надежда.
Я снова слегка шевелю пальцами, но это все, на что я оказалась способна.
Я не могу двигаться снова, но кажется, этого было вполне достаточно.
Дэр исчезает.
Его больше нет рядом со мной.
Но я слышу, что он кричит, зовет кого-то.
Кого-нибудь.
Мою комнату наполняют несколько других голосов.
Они окружают мою кровать.
Голос Дэра тонет среди них.
Он исчезает.
Но его заменяют другие.
Я чувствую укол, в мою кожу вонзается игла.
Мое веко поднимается, и луч света ударяет прямо в глаз.
«Это чудо!» – объявляет кто-то.
Но я не могу оставаться в сознании.
Силы покидают меня.
Я снова погружаюсь в сон, мечтая о том, чтобы Дэр вернулся ко мне.
Не знаю, как долго я проспала.
Я только знаю, что мне снился сон.
И этот сон оказался ясным.
Я больше не сумасшедшая.
Как мне удалось освободиться от безумия – я не знаю.
Оливия сидит передо мной, на ее лице кроткая, нежная улыбка.
– Мой мальчик не должен был достаться тебе, но ты все равно забрала его.
Я сглатываю ком, подступивший к горлу, потому что это правда: я забрала его.
– Но вы же должны понимать, что таков порядок вещей, – объясняю я, – мальчики не могут навсегда оставаться со своими матерями. В том, что вы умерли, не было моей вины.