Джереми поморщился.
– Я еще не настолько бедствую, чтобы взять за себя девчонку купца.
– Тем лучше, я полагаю. Им ведь нужен титул в придачу к нищему зятю.
– Не важно. У меня есть планы, чтобы перебиться до тех пор, пока я не найду подходящую женщину.
– Неужели? – Дэниел вытащил из кармана расписку Кларенса. – Может быть, это один из ваших планов?
Бэбкок облизал тонкие губы, его глаза бегали по всему залу.
– Итак, щенок помчался к вам, не так ли? И вы согласились сыграть роль банкира для этого мальчишки? Я никогда не считал вас дураком, Стамфилд, но вы должны знать, как плохо он играет в карты. Вы никогда не увидите и фартинга из этих наличных. Ах, но, видимо, он, в конце концов, обеспечил себе руку вашей сестры, раз вы разбрасываетесь деньжатами ради него. Жаль, что я не услышал об этом раньше, с тем, чтобы я смог записаться в книгу пари, поставив на мальчишку. Думал, что ваша сестра выберет себе кого-то получше. Она – очаровательная крошка.
Дэниел был сыт по горло этим неприятным разговором.
– Сюзанна выберет кого-то получше, а я не буду платить. Думаю, что никто не заплатит. – Он вообще задумался, как мог называть этого человека своим другом.
Бэбкок подал знак, чтобы ему принесли еще один бокал вина.
– Я вас не понимаю. Долг есть долг.
– Если только это не мошенничество. Вы же не станете платить кому-то, чтобы они ограбили ваш дом, не так ли?
– Ваши слова не имеют смысла, старина. Проигрыш в карты – это долг чести. Если вы называете себя джентльменом, то должны знать это.
– Нет никакой чести в том, чтобы заплатить вымогателю.
Джереми вытер тонкие губы обшлагом рукава.
– О чем вы говорите?
– Кларенс подписал эту долговую расписку?
– Конечно, подписал. Это его имя, не так ли?
Пальцы на ногах у Дэниела словно обожгло огнем.
– Это его имя, но не думаю, что это его подпись. Полагаю, что вы сами написали ее.
Бэбкок огляделся, чтобы узнать, не подслушивает ли их кто-нибудь. Он наклонился ближе к Дэниелу, дыша перегаром и табачным духом ему в лицо.
– Вы обвиняете меня в том, что я подделал карточный долг? И все ради того, чтобы какой-то деревенский придурковатый подхалим не платил то, что он должен?
– Я хочу, чтобы все было справедливо, – вот и все, что ответил Дэниел.
– В этом случае я клянусь, что это была честная игра, и это – честный долг.
Дэниел сбросил обувь, чтобы потереть ступни друг о друга.
– Полагаю, что вы лжете. Конечно же, у меня есть доказательство. Я не стал бы обвинять человека без всякого основания. – Сыпь, которая начала распространяться вверх по лодыжкам Дэниела, была всем доказательством, которое ему было нужно, так что со своей стороны он не солгал.