— Молодец! — искренне похвалил Котовский. — Второй пока результат после Груни. Следующий!..
Следующим и безнадежно последним был Коля Яровец, толстый, малоподвижный мальчик в красной застиранной футболке, которая предательски плотно обтягивала его тело. Этот много не наподтягивается — слабо́. Так что зря Котовский свое осторожное «пока» вставил: второй, он и есть второй после Груни-то. Вовка отошел в уголок к сваленным под желтым гимнастическим бревном матам и сел с краешку. А ведь нет на физкультуре Славки Протасова! Как же сразу он не заметил? Убежал тогда и не вернулся, значит… Почему-то это вдруг встревожило Вовку, и он чуть было не кинулся к Груне выяснять, где его друг-товарищ…
Коля Яровец, пыхтя и тяжело отдуваясь, подтянулся очередной раз, кажется, третий и грузно повис всей своей тушей, показывая Котовскому, что все, мол, нет больше сил и вообще надоело. Короче, прикинулся этаким дохлым бараном.
— Молодец, Яровец! — в рифму похвалил его Котовский. — Девчоночью норму выполнил…
Плевать было Коле на эти мелкие подколки. Он повисел, повисел еще для приличия и рухнул на пол. Грохот от его падения еще долго гулял, бился, затухая, в четырех стенах гулкого спортзала. Народ захихикал охотно.
А здорово, что Славка отказался от Генкиной папиросы! Только уж слишком как-то покорно попросил он у этого хмыря прощения. Зря унизился. А что, завелся бы с этими гадами. Вовка почувствовал, как непроизвольно сжались его кулаки. Уж он бы Славке помог, если что, начнись там у них во дворе. И неизвестно еще, кто кого. А Славка убежал… Куда? Может, Груне все рассказать? Ну про наркоту и вообще… А что вообще? Да то, что пора уже Груню с собой брать на субботники по восстановлению памятников, к делу пора приспосабливать, чтоб не попался Генке с Толиком, вообще, значит, чтобы без глупостей. Нет, Груне говорить — это тоже, наверное, донос, только скрытый, как бы щадящий, вроде сплетни. Недаром же отец сплетников карманными доносчиками зовет. А почему он, собственно, должен молчать? Взять, к примеру, и прорваться в радиоузел, заявить на всю школу, открыто, без боязни, смело… А то они там только и знают, что месячники по борьбе с курением объявляют, на своем радиоузле, или двоечников песочат. Нет, правда, вот так вот взять и сказать на всю школу! Ну да, и назовут это потом доносом публичным…
— Ну что вот ты, Цуканов, сегодня вялый такой? — опять начал приставать Котовский. — Так хорошо подтянулся, а вялый. Второй после Груни! Ты что же, первым быть хочешь? Первым, Цуканов, трудно быть! Груня, она вообще эталон в вашем классе. Я сам вон, и то столько, сколько она, не подтянусь. Да не горюй ты, Цуканов! Сейчас в баскетбол разрешу поиграть. Становись!..