За чашкой кофе о многострадальном Серебрякове на время забыли, и Толик принялся зазывать следователя в сауну:
— Девчонок своих возьми из прокуратуры. У нас в пятницу по случаю окончания ремонта банкет намечается. Там в теплой обстановке наши планы и обсудим. Раскрытие преступлений — работа творческая, ее можно и в парилке делать, — начал философствовать он. — К сожалению, не все начальники это понимают. Думают, если подчиненные в кабинете целыми днями торчат, значит, работают. А может, я бумаги на столе разложил, а сам о женщинах думаю.
— Я тебе покажу женщин! Будешь мне свои мысли каждый час в письменном виде излагать, — в шутку прикрикнул Ковалев. — Что о нас прокуратура подумает?
— Не переживайте, Игорь Васильевич, я этого трепача знаю, — рассмеялась Савельева. — Когда необходимо, он будет без сна двое суток вкалывать. Мы с ним в прошлом году двойное убийство раскрывали, когда мать с дочкой в подъезде грохнули. А что касается прокуратуры, то там тоже живые люди работают.
— Правильно, Викуля, — Толик почувствовал поддержку. — Я только одного не понимаю, зачем ты на юрфак поступала? С твоими внешними данными ты бы легко за «нового русского» выскочила. У тебя, извини, один бюст чего стоит. Чистила бы ему щеткой по утрам красный пиджак и кофе заваривала. А ты вместо этого нашего начальника дымом травишь да космическими планами загружаешь. «Сторожевик» на этого Серебрякова в ЦАБ поставим, вот и весь расклад. Как только он в ментуру залетит, так мы вас и познакомим, — с улыбкой произнес Филимонов.
— На юрфак пошла, чтобы парню одному доказать, — объяснила Савельева. — А что касается пиджаков красных, то я ведь по гороскопу Телец. У меня от этого цвета и харь их холеных глаза кровью наливаются.
— Ну, это ты напрасно. Мода с годами меняется, цвет одежды тоже, а доллар зимой и летом одним цветом, — продолжал подкалывать ее Толик. — У нас в розыске с приходом каждого нового министра обложки на оперативных делах перекрашивают, каждый хочет в истории свой цвет оставить. Мы же не звереем.
Позубоскалив еще немного и сложив в папку многострадальный план. Вика уехала, пообещав приехать на торжество с банными принадлежностями.
— Ну что, сыскари, общими стараниями начальства и прокуратуры «глухаря» нам повесили, теперь нужно от него избавляться, — сказал Ковалев притихшим операм после ухода следователя. — План для уголовного дела вещь, конечно, необходимая, но это все для ублажения проверяющих.
— Придется жильцов «колоть», а то мы с ними без особого пристрастия беседовали, — живо отреагировал на эти слова Филимонов.