Разумеется, заявление Клары Митрофановны и последующие вызовы в милицию нарушили царившее до того благодушие и внесли некоторую нервозность. Поэтому в один из дней Володя все же позвонил брату и договорился о встрече. Они встретились в столовой, в нескольких шагах от станции метро «Василеостровская», и он предупредил Скокова о поступившем в милицию заявлении. От неожиданности у того пропал аппетит, и Валентин отодвинул тарелку с недоеденным бифштексом, но Володя поспешил его успокоить:
— Ты сильно не переживай, из наших никто не «раскололся», так что шансы у них нулевые. Просто соблюдай осторожность и языком поменьше болтай.
После возбуждения районной прокуратурой дела по факту убийства неустановленными лицами гражданина Серебрякова в отдел милиции для составления плана совместных действий приехала Вика Савельева.
Она всего года два работала в прокуратуре после окончания университета, но, несмотря на молодость, всем своим видом старалась произвести впечатление бывалого следователя и не уступала операм ни в количестве выкуренных сигарет, ни в знании блатных выражений.
Собравшиеся в кабинете Ковалева следователь и оперативники дружно сошлись на двух основных версиях. Согласно первой из них, сговорившиеся жильцы дома отомстили Сергею Петровичу за причиненные им неудобства и освободили его от жизненных тягот.
Однако масштабы намеченных следователем мероприятий поразили воображение сыщиков, хотя и не имевших дипломов юрфака, но трезво оценивающих действительность. Они попытались охладить ее пыл, сознавая, что вся эта бессмысленная работа ляжет на их плечи, но Савельева на правах старшего группы настаивала на безоговорочном выполнении замыслов.
— Легче бомжа этого в городе найти, чем план твой заумный выполнить, — с досадой произнес кто-то из оперов.
— Вот и ловите. Как только живым его представите, так я сразу дело прекращу, — пообещала она.
Зато вторая рабочая версия, положенная в основу плана, полностью отражала чаяния уголовного розыска, выглядела вполне правдоподобной и сводилась к тому, что бывший педагог после учиненного им пожара смылся с чердака и облюбовал другой, где еще не ступала йога пожарного. Оставалось только его разыскать, набить рожу и отправить на пятнадцать суток или жильцам передать.
— Лучше уж на сутки упрятать, а то они не сдержатся и придется к первой версии возвращаться, — резонно заметил Толик Филимонов, старший опер отдела.
Наконец Ковалев, уставший от пустых разговоров, поднялся со своего места и включил электрический чайник.
— Какие тут к черту мероприятия! Чердаки и подвалы осмотрим и соседям информацию дадим. А на все остальное у нас людей не хватит, — подвел он итог много часовой беседы. — Жаль у бомжей нет телевизоров. Мы бы вознаграждение назначили и фото его показали.