– Что ж, если нам удастся задуманное, мы можем смело претендовать на Бенгстромовскую премию.
– Еще бы. Единственный летающий моллюск во всей Галактике! – воскликнул Себастьян.
– Да не просто летающий, а рекордсмен по расстояниям, – добавила Брюд. – Подумать только.
– Вот уж точно, – произнес Йен Чо, поправляя на коленях сумку с камерой. – Единственный летающий моллюск-дальнорейсовик. На этот раз он от нас не уйдет. Уж мы его снимем, будьте уверены!
На расстоянии ста тысяч километров от Саскэтча наперерез планете шел спасательный модуль с «Семени надежды».
Внутри модуля в своей постели мирно посапывала Салли Ксермин, а Панди с увлечением следила за событиями очередной мыльной оперы под названием «Время, отраженное в зеркалах». Действие разворачивалось в волшебном космическом хабитате, населенном драконами и прекрасными принцессами. Уставясь на экран, Панди жевала белковый батончик.
Уже около пяти месяцев они находились в пути, и вот теперь Саскэтч был совсем близко. Через пару дней они приземлятся. Диск планеты виден как на ладони.
Панди привыкла к невесомости, но ускорение или замедление переносила плохо. Кроме того, Панди привыкла днями напролет смотреть телевизор. Чем, собственно, еще можно было здесь заниматься, не считая утомительных физических упражнений, которые Салли заставляла ее делать каждый день? Уже спустя месяц после начала полета разговаривать им стало не о чем. Салли становилась все более угрюмой и замкнутой.
Поэтому Панди проводила утро, следя за программой саскэтчских новостей и прогнозом погоды, а затем переключала телевизор на дневные программы, никогда не забывая посмотреть очередной «Час полуденного смеха», который транслировался из телецентра Бельво-Сити. Во второй половине дня Панди не отрывала глаз от бесчисленных любимых ею мыльных опер «Дом Антареса», «Проигравший зевает», «Роскошные небеса».
Так она проводила час за часом, смотря эти безвкусные, надуманные, чувственные поделки, пока не наступало время очередной сводки новостей и прогноза погоды.
Панди всегда следила за погодой в Бельво-Сити и Санта-Анне, мысленно переносясь при этом в свою комнату в доме Бешванов, расположенном на бульваре Рандеву, с окнами, выходящими на центр города. Панди словно наяву представляла себе высокие, привезенные с Земли вязы, что были высажены вдоль бульвара, и звук дождя, барабанящего по стеклянной крыше.
Как ей хотелось снова оказаться дома! Кроме того, ее тревожил вопрос: кто сейчас живет в их доме и что скажут новые жильцы, если Панди заявится к ним на порог, требуя вернуть ей комнату.