Какое-то время мы шли молча, каждый погруженный в свои мысли. Элина старалась не отставать от меня, словно маленькая девочка, боящаяся потеряться в подземелье. Я даже чувствовал на своей шее ее дыхание.
— Ты скоро отдавишь мне пятки, — попытался пошутить я, чтобы поднять настроение спутницы.
— А я очень испугалась, — призналась девушка. — Казалось, многое повидав, я уже ничего не буду бояться, но сейчас это было нечто…
— Даже если этот Монах и существует, все равно он нам ничего сделать не может, — уверенно произнес я. — Он обычный призрак, и тоже боится людей.
— Как будто ты имеешь огромный опыт в общении с ними, — хмыкнула Элина. — В твоем голосе столько апломба.
— Я всего лишь стараюсь отвлечь тебя от потрясения. Ведь ничего не произошло, мы до сих пор живы, а проклятия Монаха мы и не слышали.
— Мне показалось, что он хотел что-то сказать или показать жестами о чем-то, — как-то неуверенно произнесла Элина. — Но как только ты проявил агрессивность, он тут же исчез.
— Дорогая, давай забудем о несчастном старике! — вздохнул я, делая очередной поворот и освещая фонарем дорогу. — У нас своих проблем хватает. Если у него есть какие-то идеи, он обязательно появится.
— Нет уж, — дрогнул голос девушки. — Мне не по себе от его вида. Мерзкий какой-то…
Она помолчала немного и добавила со смущением в голосе:
— Конечно, я не такая трусиха, как ты подумал. Это от неожиданности.
— А так-то я смелая и пушистая, — пробормотал я в темноту.
И получил несильный тычок в спину.
На третьем часу беспрерывной ходьбы я стал подозревать, что наше путешествие может затянуться до бесконечности. Ход, по которому мы шли, стал немного уже, да и под ногами чаще попадались крупные обломки породы, словно когда-то они отвалились от стен или упали с потолка. Изредка переводя фонарь из экономного освещения в полный, я замечал, что наша штольня стала какой-то неухоженной, заброшенной. Здесь явно никто не поддерживал порядок, и видимая глазу разруха могла подсказать мне многое. Мы вписались в очередной поворот не туда, и теперь только провидение или божья воля могли помочь нам выйти на поверхность. Страх медленно сжал сердце. Я побывал во многих переделках, но осознавать, что из подземных ходов, переплетенных в тугой клубок, нет выхода — невыносимо для деятельного организма. Пришлось напрячь всю свою волю и буднично объявить Элине, что нужно сделать привал и обсудить ситуацию. Девушка почуяла неладное.
— Мы потерялись?
— Этого я не знаю, — пожал я плечами. — У нас нет плана, и поэтому мы не знаем, куда именно идти. Исходя из этого я не могу утверждать, что мы потерялись. Скорее, забрели в старый ход.