– Не быти израднику Ваське государем всея Руси! Господь ужо ял сея изволение[463] знамением, – взвился князь Юрий, яростно стукнув кулаком по подлокотнику, – Требно ми помале течи в Орду. Об израде московской царя Мехмеда известити и ярлык великокняжески обрести. Спасти требно Русь Святу от латинска потока. Дондеже в походе буду, за ся на державе сына Димитрия ставлю.
Уф, кажется я целый рой бабочек раздавил. Как теперь дальше станут развиваться события, даже трудно себе представить. У бояр случился уже не шок, а целый паралич, переросший в форменную истерику.
Представители пролитовской партии сжигали меня ненавидящими взглядами. Я решил немного отыграть назад, снова высунув свой розовый язычок и болтанув им:
– А не будет никакого венчания королевской короной Витовта. Не допустят этого поляки. Им оно как кость в горле. Да и самому князю Литовскому недолго осталось на белом свете жить. Помяните мое слово.
– Еда волхвуешь, княжич? – грозно высказался игумен.
– Не при, святы отче. Мой сын право глаголе, – мягко поправил его князь.
– Поляки боятся Витовта. Силу он набрал могучую. Отравят они его скоро. Этой пакости они от папистов научились преизрядно, – объяснил я свою мысль высокому собранию.
– Сие деяние в руцех Божия. Несть человеку тое мочно. Чаяти на погибу Витовта несть разумно! – выговорил гневно отец Паисий и даже привстал, – Нам молити нать Пресвяту Богородицу. Спаслась Русь от тока орд Тимуровы предстательством[464] Володимерска Божия Матери и ныне почаем на ея пособь. Молитвами пальны избудется[465] Русь Свята.
– Аще Витовт с Божьей пособью помре помале, же замятня в Литве почнётеся. Литвины не приимут сеим государем польска короля Ягайло, ово всяк из его сынов, – вдохновился князь. – Пождем новины[466] из Литвы, ноли станем мнити, иже деяти таже.
Ну, хоть на какое-то время батя никуда не рыпнется, и на мою рыжую голову не шмякнется груз забот о целом государстве.
За окном синевой налилась темень позднего вечера. Палаты осветились свечами на напольных кандилах, доставленных холопами. Все заметно устали, наговорившись, наспорившись до хрипоты и напереживавшись, и больше помалкивали, ожидая завершения собрания. Под явственно слышимый вздох облегчения зала дворецкий по знаку государя возгласил завершение заседания думы. Бояре один за другим по очереди поднимались и, почтительно откланявшись в сторону тронного места, степенно удалялись из зала.
А князь, оказывается, здесь не абсолютный самодержец, несмотря на всю свою кажущуюся могучесть и грозность. Лихо же его бояре прокатили с моим соправительством. Зря он, конечно, поднял эту тему. Я лично себя чувствовал так, будто бы меня только что подвергли коллективному изнасилованию в самой что ни на есть обидной форме.