— Ну, как присматривать? — рассказывал он. — Подкармливать иногда, смотреть, чтоб не обижал кто. А так он сам по себе тут бегал. Ну а мне что, трудно, что ли? Да и заплатил он.
— Погоди, погоди, — прервал его Матвеев. — А ты одновременно хозяина и собаку видел?
— Не-а, — Мишка так уверенно мотнул головой, что плюхнулся обратно на лавку, где, почесав затылок, и продолжил: — Так а оно мне надо? Он же мне ее во всех подробностях описал. Да и по морде, по поведению сразу видно. Собака когда долго с одним человеком, она многое от него перенимает.
— Ясно, — сказал я. — А когда он тебя попросил?
Мишка нехотя ответил.
Получалось — за день до приезда купца Барсукова. После этого Мишка видел только пса, которого каждый день подкармливал из своих карманных денег. Тут Марьяна тихо вздохнула. Последний раз Мишка видел пса на немецком кладбище, где скормил ему два пирожка с заячьей требухой. Потом они малость погуляли, и в ходе их прогулки пёс тоже никого не грабил. В этом Мишка тоже честно поклялся. Выглядело убедительно, хотя червячок сомнения во мне всё же шевельнулся.
— Хм… — я ненадолго задумался, потом сказал: — В общем, так, Мишка. Рассказываешь ты вроде складно, но всё это надо еще проверить. А для этого нам нужен и этот пёс, и его хозяин. Желательно оба сразу.
Мишка замялся.
— Ефим, — позвала Марьяна. — Можно мне с тобой переговорить?
Я кивнул, и мы вышли в коридор.
— Скажи, Ефим, что это еще за история с оборотнем? — тихо спросила она. — Это тот пёс, за которым мой оболтус присматривать вызвался?
— Ну… как тебе сказать?
— Скажи прямо.
— Если прямо, то пёс его знает, — сказал я. — Купец утверждает, будто бы его грабанул оборотень. Точнее, раз он уже умер, то упырь.
— Боже ты мой! — прошептала Марьяна. — Думаешь, это правда?
— Нет, — покачал головой я. — Я вообще не верю ни в оборотней, ни в упырей. Матвеев верит.
— Значит, правда, — прошептала Марьяна. — Он всегда был из вас самый рассудительный.
Я мысленно помянул ёшкиного кота, а взгляд Марьяны стал более пристальным.
— Ефим, — сказала она. — Ты ведь не собираешься ловить этого упыря на моего Мишку как на живца?
— Вообще-то, это тайна следствия, — сказал я.
— Вообще-то, это мой сын, — в тон ответила Марьяна. — И твой друг.
— Хорошо бы он еще помнил это перед тем, как нарушать закон!
Марьяна вздохнула.
— Твоя правда, Ефим. Такая же бестолочь, как его папаша, царствие ему небесное. Но так и проку вам с него будет, как с козла молока. Давай так. Отпусти ты моего оболтуса, а я найду тебе этого Гвоздя, кем бы он ни был. Из Мишки всё вытрясу, с людьми разными поговорю. Что скажешь?