– Зачем?!
– Затем, сука, что сейчас лопну! Сбрось… меня… вниз!
– Ты понимаешь, что, скорее всего, умрешь, дебил?!
– Сбрось меня вниз! – заорал хомяк. – Щас же!
Ковчег отворился, накренился, и мохнатым мячиком Кузьма выскочил наружу.
– За бога, царя и Отечество-о-о-о-о-о-о!
Падая, Кузьма продолжал непрестанно расти, пока не ударился оземь с громким «БОМ-М-М» и не подскочил. Вновь коснулся земли он уже всеми четырьмя лапами в виде огромного черного зверя с пылающими очами.
– Вот это другое дело! – воскликнул хомяк, впиваясь в почву когтями. – Совсем другое!
В следующее мгновение пушистый землянин сорвался с места и под рев аборигенов ринулся вдогонку за катившимся шаром. Распластавшись в прыжке, он на полной скорости вцепился в этот шар, и произошло то, что происходило бы со всеми земными псами, если бы они действительно впивались в колеса катящихся автомобилей, – Кузьму завертело и заколотило о землю. Но он не отцепился. В конце концов, потеряв равновесие, катившийся тульворонт расправился из формы шара в форму четырехногого гиганта.
Не мешкая хомяк вскарабкался по его телу на самую вершину горбатой спины и впился резцами в панцирь. Они были прочнее алмаза и ломали панцирь с неукротимым упорством, пока не добрались до мяса, до хребта, до нервов и артерий. Свирепый земной хомяк прогрыз агонизировавшего гиганта насквозь и вырвался из его тела, словно юный грудолом, весь блестящий и липкий от крови.
– Вот так это делается! Вот так! – ярился он, встав на задние лапы и показывая передними неприличные жесты беснующимся трибунам. – Что, не нравится?! Не нравится?! Сыпьте сюда, Васи, я вас всех порву!
Его пылающий взор наткнулся на привилегированную ложу, Кузьма взобрался на труп зверя, пристально вгляделся в красношерстного кота, который так же пристально смотрел на него, и громко выкрикнул:
– Леопольд, выходи, подлый трус! Ну давай! Давай! Иди сюда! Я твою маму на танцы водил!
Олувар не слышал этих слов, а если бы и услышал, то не обратил бы внимания, так как весь его разум был поглощен одной мыслью, пылавшей как раскаленное в горне железо средь вечной тьмы Марката. Он думал о том, что нашел зверя, коего не знал еще этот мир, и что такой трофей прославит его имя в веках!
– Копье, нож, топор.
– Ты еще не оправился от ран, о вождь, – посмел напомнить Ршшагрев.
– Омун ниспослал мне великую добычу, и я хочу ее. Сейчас.
В несколько прыжков маркатчитар спустился с трибун и оказался на арене. Забыв обо всем лишнем, он с копьем наперевес побежал вперед.
– Вот так, киса, да! – обрадовался Кузьма, бросаясь навстречу. – Я тебя на шубу пущу!