Сделав свой выбор, они вернулись в Лондон.
Баронесса де Марсийи желала как можно скорее обосноваться в новом жилище, и потому на другой же день г-жа де Лорж послала своего обойщика снять мерки.
Баронесса пыталась возразить против подобных аристократических замашек, откровенно признавшись герцогине, что все ее состояние к этому часу заключается в сотне тысяч франков, включая и бриллианты маркизы, но герцогиня ответила, что, если жить экономно, с сотней тысяч франков г-жа де Марсийи сможет просуществовать пять или шесть лет. А ждать так долго наверняка не придется, ибо союзные войска находятся всего в пятидесяти льё от столицы.
К тому же есть ведь арендаторы, поместья, средства, и каким-то образом можно будет получить деньги из Франции.
Все эти доводы казались совершенно бесспорными герцогине и маркизе, не понимавшим, почему баронесса не соглашается с ними; уступив, баронесса взяла обойщика, но покупкой мебели занялась сама.
Через неделю коттедж готов был принять своих хозяев: все было необычайно просто, но отличалось безукоризненной чистотой и несомненным вкусом.
А покупать требовалось все: белье, серебро, мебель и прочее, так что, несмотря на экономность баронессы, обустройство обошлось ей в двадцать тысяч франков.
Это составляло пятую часть ее состояния; из наличных денег у нее остались лишь десять тысяч ливров Пьера Дюрана, плюс шестьдесят или восемьдесят тысяч франков в бриллиантах, как мы уже сказали, принадлежавших маркизе.
Но на это можно было жить лет пять или шесть, и г-жа де Марсийи, несмотря на неуверенность в будущем, порожденную в ее сердце несчастьем, вслед за матерью и г-жой де Лорж невольно тихо повторяла:
— Пять или шесть лет — да мало ли что может случиться за такой долгий срок.
Верно, грядущие пять-шесть лет таили в себе множество весьма серьезных событий.
Ну а пока нам предстоит все внимание сосредоточить на маленьком коттедже и на тех, кто в нем поселился.
Маркиза, разумеется, ничем не могла помочь дочери во внутреннем убранстве дома и все это время провела у герцогини де Лорж, а та попросила г-жу Дюваль оказать ее подруге необходимые услуги при переезде.
Как мы уже говорили, г-жа Дюваль была англичанка буржуазного происхождения, но отменного воспитания; благодаря полученному ею образованию она смогла заняться преподавательской работой. К симпатии, которую испытывала к ней баронесса и которая была вызвана их общим несчастьем, прибавилась еще и признательность за множество оказанных ею мелких услуг: между двумя женщинами, которые провели вместе за меблировкой коттеджа пять или шесть дней, установились определенные отношения, причем г-жа Дюваль с безупречным тактом умела хранить дистанцию, обусловленную приличиями из-за разницы в их социальном положении.