Я вытянула ноги, чтобы он мог осмотреть в общей сложности четыре красных, налитых кровью, воспаленного вида рубца – по два на каждой ступне.
Джейк присвистнул.
Когда он поднял глаза, то был донельзя серьезен.
– Почему ты мне о них не сказала?
– Не хотела снова останавливать группу.
– А когда останавливались передохнуть?
Я только пожала плечами.
– Я знаю, что мы договорились быть чужими, – сказал он. – Но ты должна позволить тебе помогать.
Я отдала честь, мол, сдаюсь, и ждала, пока он обрабатывал волдыри так же нежно, как и ссадину. Только вот на сей раз он обе мои ноги положил себе на колени, чтобы удобнее было.
Вот тогда я и заметила, что он в футболке с короткими рукавами.
– Разве тебе не холодно? – спросила я.
Было, наверное, около десяти градусов. Почему он без куртки?
– Холодно. – Он тщательно поливал мои волдыри перекисью водорода.
– Так почему ты без куртки?
– Ты объявилась, когда я еще не успел одеться.
– Так это я во всем виновата?
– Нет, я… – Он сделал паузу, чтобы развернуть пакет с антисептическими прокладками. – Просто не хотел заставлять тебя ждать.
– Так сходи за курткой!
– Я почти закончил.
– Да ты в буквальном смысле мурашками покрылся.
Я присмотрелась к нему в поисках подтверждения и тут увидела темно-красную ссадину и синяк на руке.
– Что у тебя с рукой? – спросила, но, уже задавая вопрос, догадалась об ответе: – Это после вчерашнего!
– Я в порядке, – ответил он, все еще трудясь над моими волдырями и не поднимая глаз.
– Так я и знала! Я знала, что ты поранился, когда упал с того дерева.
– Я не упал. Я очень быстро сполз.
– Так быстро, что упал.
Он на секунду закусил нижнюю губу.
– Ладно. Я упал.
– Можно посмотреть, что у тебя с рукой?
– Нет.
– Но, возможно, требуется какая-то…
– Какая-то что? Это просто синяк.
Он закончил накладывать повязки. Подняв ноги, я сунула их в сандалии.
– Так тебе можно ругать меня за пару волдырей, а я ничего не могу сказать, когда ты падаешь с дерева?
– Примерно так.
– Слишком темно было? – спросила я вдруг.
– Что? Нет!
– Я про ночную слепоту. Я забеспокоилась, когда ты наверх полез. Ты мог пропустить ветку или еще что. Так и вышло? Ты не увидел ветку?
Пока я говорила, он смотрел на меня во все глаза и внезапно стал очень сосредоточенным, потом подался ближе.
– Я просто поскользнулся. Вот и все, – прошептал он, посмотрев прямо мне в глаза. – Пожалуйста, не говори никому про ночную слепоту. Ладно?
– Ладно, – согласилась я. – Но почему?
– Потому что мы не знакомы, – сказал он. – А значит, ты никак не можешь про нее знать.
Я кивнула:
– Логично.
– А еще, – добавил он, – потому что я смухлевал с медобследованием.