Английских и французских мюнхенцев активно поддерживали правящие круги США. В феврале 1940 года американское правительство направило в Европу с чрезвычайной миссией заместителя государственного секретаря С. Уэллеса. Он должен был «примирить» западные державы с фашистской Германией на общей антисоветской основе.
В ходе переговоров было установлено, что гитлеровцы не прочь выступить вместе с западными державами против Советского Союза, но в качестве предварительного условия они требовали, по существу, полной капитуляции западных держав. В составленной 29 февраля Гитлером специальной инструкции «Основные направления в переговорах с С. Уэллесом» подчеркивалось, что вопрос о восстановлении независимости Австрии и Чехословакии «не является дискуссионным». Через день, во время встречи с Уэллесом, Гитлер заявил, что «Германия не может потерпеть существования таких государств, как Чехословакия», и потребовал немедленного возвращения бывших немецких колоний>3. «Миссия Уэллеса» не смогла примирить межимпериалистических противоречий и кончилась провалом.
Тем не менее определенные круги Англии и Франции, ослепленные ненавистью к Советскому Союзу, не хотели изменять свою политику в отношении фашистской Германии. Они не теряли надежду на то, что следующий удар Гитлер нанесет Советскому Союзу, а не западным странам. С большим удовлетворением на Западе было встречено заявление, сделанное Гитлером Уэллесу, о том, что Германия «намерена устранить любое государство на своей восточной границе, которое могло бы создать военную и стратегическую угрозу безопасности Германии»>4.
Антисоветский курс, проводимый английским и французским правительствами, мешал им трезво оценить сложившуюся обстановку, несмотря на то что западные страны располагали данными и о сроках, и о направлении главного удара гитлеровцев. Так, 10 марта 1940 г. бельгийский военный атташе в Париже от имени своего правительства сообщил французскому генеральному штабу, что, «согласно сведениям, полученным из самых надежных источников, в самом скором времени будет предпринято германское наступление на Маас», а 1 мая французский военный атташе в Швейцарии телеграфировал в Париж: «Германское наступление будет предпринято очень скоро — между 8 и 10 мая. Оно будет направлено на Седан». И действительно, едва ли западные наблюдатели могли не заметить переброску и сосредоточение у границ Франции, Бельгии, Нидерландов и Люксембурга десятков дивизий вермахта, сотен тысяч солдат и огромного количества военной техники.
Разгром западных держав всегда рассматривался гитлеровцами как необходимая предпосылка установления мирового господства фашистской Германии. Еще на совещании нацистского руководства 5 ноября 1937 г., где были определены основные направления будущих агрессивных актов, Гитлер провозгласил: «Перед Германией стоит теперь вопрос о том, где можно ценой наименьших потерь добиться максимального результата. Германские политики должны считаться с наличием двух ненавистных врагов: Англии и Франции»