— Генерал Мезенцев звонил мне недавно, велел оказать вам поддержку. Как к вам обращаться, молодые люди?
— По-простому. Я Алексей, он — Дмитрий.
Александр Иванович согласно кивает, дернув уголком рта на мое «по-простому», и жестом предлагает следовать за ним в здание заводоуправления. По дороге внимательно на меня смотрит. Узнал.
— Вы Русин? Писатель?
— Он самый.
— Читал главы из Город не должен умереть. В Новом Мире. Очень здорово написано! Когда выйдет книга?
— В августе должна по плану — я морщу лоб, вспоминая дату выхода. Да… Не до книг мне резко стало.
— Обязательно куплю. Какие наши первоочередные действия?
— Сначала мне нужно позвонить Никите Сергеевичу.
— Тогда нам в кабинет директора. Сам Бородин сейчас в отпуске, его замещает Петр Афанасьевич Лаптев.
Вскоре мы встречаем в коридоре и самого Петра Афанасьевича. Толстого, одышливого пузана. Узнав, куда мы идем, он начинает махать руками, и вид у зама становится испуганный.
— Вы, что?! Как можно заходить в кабинет Павла Дмитриевича без его разрешения?
— Под мою ответственность, Петр Афанасьевич.
— Александр Иванович, это можно сделать только в экстренном случае!
— Так экстренный случай и настал, — прерываю я стенания зама и сую ему под нос бумагу написанную Хрущевым — Утром в аэропорту Внуково произошло покушение на главу государства.
Услышав такое и увидев под документом личную подпись 1-го секретаря ЦК КПСС, Лаптев теряет дар речи и кажется, готов потерять вслед за ним еще и сознание. Димон оценивающе смотрит на этого колобка — как его будем тащить? Александр Иванович аккуратно отодвигает зама с дороги и кивком предлагает нам продолжить путь.
— Не орел… — констатирую я очевидное.
— Хозяйственник он хороший, но человек трусоватый, — дипломатично отвечает Александр Иванович.
— И кто у нас рабочим с трибуны объяснит, что в Москве происходит? Он же от страха заикаться начнет.
— Надо будет, сам объясню, если тезисы мне набросаете.
Я с уважением смотрю на дядьку. Этот объяснит, этот точно не сдрейфит и любой ответственности не побоится. И ему я с легким сердцем отдам свою заготовленную речь. Мы заходим в просторную, и абсолютно безлюдную приемную, Александр Иванович достает ключи и открывает массивную дверь, ведущую в кабинет директора ЗИЛа. Шторы в кабинете опущены, здесь царит сумрак и воздух застоявшийся — чуть пахнет пылью. Ковровая дорожка, традиционный длинный стол для совещаний, два ряда стульев по бокам и огромный директорский стол с письменным прибором, перекидным календарем и портретами основоположников на стенах. Классика жанра — кабинет большого советского начальника. Из необычного только портрет Лихачева на стене, в пару к привычному всем Ленину, и подарочные модели машин за стеклом книжного шкафа. Ну, и интересующий нас телефон с гербом на диске, стоящий на приставном столике у стены.