Сегодня, подумала Рен Макэлрой, не слишком удачный день для смерти. Она знала, что многие пятнадцатилетние девчонки идеализируют смерть от неразделенной любви, но в прошлом году Рен прочла «Ромео и Джульетту», в восьмом классе на уроках английской литературы, и не увидела ничего привлекательного в том, чтобы очнуться в склепе, рядом со своим возлюбленным, и воткнуть его кинжал себе в грудь.
А «Сумерки»[1] — просто мрак! Она слушала, как учителя рассказывают о героях, чья трагическая гибель сделала их бессмертными. Когда Рен было шесть лет, ее бабушка заснула и не проснулась. Окружающие постоянно повторяли, что умереть во сне — Божье благословение, но когда девочка смотрела на свою бабулю, лежащую в открытом гробу, на ее восковое лицо, она никак не могла понять, что же в этом хорошего. А что, если бабушка, ложась спать, думала: «Утром я полью орхидею. Дочитаю книгу, позвоню сыну»? Столько всего осталось незаконченного. Нет, как ни крути, ничего хорошего в смерти нет.
Еще два часа назад единственным мертвым человеком, которого видела Рен в своей жизни, была ее бабушка. А теперь она не просто увидела мертвого человека, но поняла, что такое смерть. Казалось, еще секунду назад Оливия была здесь, пристально смотрела на Рен — как будто могла удержаться в этом мире, если глаза будут оставаться открытыми, — как вдруг, в одно мгновение, эти глаза перестали быть бездонными колодцами, превратившись в безжизненные зеркала, в которых отражался только ужас Рен.
Она не хотела смотреть на Оливию, но все равно продолжала смотреть. Мертвая женщина лежала, как будто спала, положив под голову диванную подушку. Рубашка Оливии вся пропиталась кровью и задралась сбоку, обнажив бедро и ребра. Сверху тело было белым, ниже — лавандового цвета, а в том месте, где спина прилегала к полу, виднелась тонкая темно-фиолетовая полоска — видимо, из-за того, что кровь целых два часа собиралась в этом месте.
На секунду Рен показалось, что ее сейчас вырвет. Умирать, как Оливия, она не хотела. После всего происшедшего Рен казалась самой себе ужасным человеком.
Конечно, вряд ли так случится, но, если бы Рен пришлось выбирать, она предпочла бы умереть в черной дыре. В одну секунду, грандиозно! Ее буквально разорвало бы на атомы, она превратилась бы в звездную пыль…
Эти знания Рен дал отец. Он купил ей телескоп, когда ей было всего пять лет. Именно ради папы девочка в детстве хотела стать космонавтом, а потом астрофизиком — когда узнала, кто это. Сам отец, будучи ребенком, мечтал командовать космическим кораблем, исследующим каждый уголок вселенной. Но в юные годы от него забеременела подружка. И вместо того, чтобы идти учиться дальше, он женился на маме Рен и стал полицейским, а потом детективом в полиции. Так что вместо вселенной он стал исследовать каждый уголок Джексона, что в штате Миссисипи. Как-то он признался Рен, что работа в НАСА — это лучшее из того, что так и не случилось в его жизни.