Сначала шли окраиной, где вдоль железной дороги тесными рядами стояли заводские и фабричные здания, лепились друг к другу дома. Остановок не было. Конвой подгонял отстающих. Свернули на большую улицу.
Можно было догадаться, что пленных ведут к центру города. Зачем? Верно, чтоб поиздеваться, показать итальянцам, как жалки пленные русские.
А они не хотели оставаться жалкими.
И хотя они были голодны, хотя их распухшие руки были закованы в кандалы, а тела избиты о железные настилы вагонных клеток, — с людьми что-то случилось. По цепочке, один другому, они передавали: «Выше голову!»
В рваной одежде шагали по улицам Милана несдающиеся солдаты и моряки. Василий громко запел песню, знакомую еще с детства:
И без страха отряд поскакал на врага,
Завязалась кровавая битва.
И боец молодой вдруг поник головой —
Комсомольское сердце пробито.
Уже наступило утро. Улицы оживали. Встречалось много прохожих. Итальянцы не знали, о чем поет этот бородатый русский, но по лицу поющего и тех, кто вторил ему, угадывали смысл песни.
…Это произошло возле кафе «Эспланада», где на высоком пьедестале, набычась, выставив непомерно крутой подбородок, стоял высеченный из грязновато-зеленого камня дуче.
Конвойный в стальной каске заметил, как при виде чванливого каменного Муссолини блеснули злой усмешкой глаза высокого русского. Он наотмашь ударил пленного по лицу. И тогда русоволосый гигант шагнул к фашисту и обрушил на него удар с такой силы, которая казалась немыслимой в этом изможденном человеке. Цепь, соединявшая браслеты на его руках, лопнула…
Выстрелы, звон стекол разбитых витрин, крики патрулей, топот сапог итальянских карабинеров…
Раненые пленные лежали на мостовой, заливая со кровью.
В этой схватке уцелели немногие. Но судьба, видно, решила дать Веселовскому и его товарищам последнюю отсрочку.
Их привели в какой-то дом, где окна нижнего этажа были заделаны решетками. Веселовского бросили в карцер, в котором можно было только стоять.
Лишь после суточного пребывания и одиночке его перевели в общую камеру. Он упал на руки товарищей.
А в Милане о подвиге русских военнопленных уже слагалась легенда.
На другой день после уличного боя итальянская полиция обнаружила на бычьей шее каменного Муссолини накинутую кем-то пеньковую петлю и картонку с надписью: «За русских!»
В эту зиму налеты англо-американской авиации на город стали особенно частыми. Не хватало рабочих рук для того, чтобы разбирать завалы. На работу во время бомбежек стали посылать русских.
Однажды ночью нескольких военнопленных направили в парк рыть щели.