Живые, пойте о нас! (Зиначев, Азаров) - страница 30

Отряд вытянулся вдоль пустынной, ведущей к Ленинградской пристани улицы.

Берег рядом.

«Тихо, до чего тихо, — думает Добрынин. — Нет ветра…»

Небольшие волны подходят к пирсу, тычутся в него, за ними набегают другие. В темном небе звезды. Петрухин на ходу смотрит на светящиеся стрелки ручных часов. Двадцать семь минут второго. Все, как рассчитано. Бойцы уже подошли к пристани.

— Отряд, стой!

Ленинградская пристань! Ты провожала в семнадцатом матросов, идущих на помощь революционному Петрограду. Отсюда отправлялись в девятнадцатом кронштадтцы на борьбу с Юденичем. И потом столько раз уходили отсюда твои военморы на Волгу и на Украину, на Урал — туда, где раздавался грозный клич: «Революция в опасности!»

А сейчас ты провожаешь, старая, самых молодых своих сыновей!

Возглавлять операцию высадки десанта Военный совет Краснознаменного Балтийского флота поручил командиру ОВРа[1] КБФ капитану второго ранга Ивану Георгиевичу Святову, бригадному комиссару Рудольфу Викторовичу Радуну и начальнику штаба ОВРа капитану второго ранга Валентину Алексеевичу Саломатину. Командиром высадочных средств был назначен капитан второго ранга Георгий Семенович Абашвили.

Все эти люди, командиры и личный состав кораблей, на которых шел десант, тщательно готовились к боевой операции.

За несколько часов до выхода десанта у пирса Ленинградской пристани было сосредоточено двадцать катеров типа «КМ», каждый из которых мог принять двадцать пять человек со стрелковым оружием, пять сторожевых катеров — «морских охотников», бронекатер для охранения и артиллерийской поддержки морской пехоты при высадке на берег.

Святов, один из опытнейших морских командиров, за решительность характера и густые усы прозванный Чапаем, требовал высшей степени ответственности, мастерства и хладнокровия от всех и каждого, а в первую очередь от самого себя.

Десантники различают стоящие поодаль «морские охотники», прижавшиеся к пристани «каэмки», множество шлюпок, на которых им предстоит сделать переход.

Моряки снимают с плеч винтовки, приклады глухо стучат о деревянный настил.

— На посадку становись!

Радисты — с переносными радиостанциями. У нескольких моряков под теплым сукном бушлата почтовые голуби, у других — ракетницы.

Балтийцы глядят на противоположный, в тьме и мятущихся сполохах ракет, занятый врагом берег.