— Знаешь, в чем твоя проблема, папа? — спросил вдруг отец дрожащим голосом. — Сейчас увидишь, в чем она.
И мигом исчез.
— Куда это он? — поинтересовался Наполеон, подняв на маму вопросительный взгляд. — Что на него нашло? Мы так хорошо веселились, и вдруг…
Руки матери едва заметно дрожали.
— Нет, Наполеон, никто не веселился. Мне вы тоже причинили боль.
— Извините. Побочный эффект.
— Ваш сын этого не заслуживает.
— Пусть сам отправляется в свой дом для старых пердунов, если там так прекрасно.
Стукнула дверь в подвал. Почти сразу появился отец.
— Ты этого хочешь? — взревел он совершенно незнакомым голосом. — Таким ты хочешь меня видеть? То есть хотел бы меня видеть, папа? Ведь тебя бесит это слово: папа, папа, папа.
Он потряс в воздухе здоровенными боксерскими перчатками.
Наполеон, захваченный врасплох, попытался дать отпор, как обычно, но не издал ни звука.
— Прекрати, — в конце концов выдавил он.
Отец неловко, словно заводная кукла, крутил кулаками прямо перед ним и, почувствовав, что набрал первые очки, стал подпрыгивать на месте, перескакивая с ноги на ногу.
— Черт, может, хватит ломать комедию? — снова заговорил Наполеон.
Но отец уже ринулся в образовавшуюся брешь и вдребезги разнес оборону противника. Он выбрасывал вперед слабые руки, неловко переваливаясь с одной ноги на другую и кое-как изображая защитную стойку. Его выпуклый животик слегка подрагивал. Отталкивающая и смешная карикатура на боксера. Чем более жалко и несуразно он выглядел, тем ближе был к победе. Он ликовал.
— Ведь ты хотел, чтобы я был таким, да? Так бы я мог быть твоим сыном? У меня был только один шанс на твою любовь — эти чертовы боксерские перчатки.
Мать, снова вооружившись карандашами, торопилась запечатлеть эту сцену на картонке от коробки с тортом.
— Перестань, перестань, — проговорил Наполеон.
Он прикрывал глаза правой рукой, как будто удары отца попадали не в пустоту, а прямо в него. Никогда еще я не видел, чтобы Наполеон так усердно оборонялся.
— Может быть, там, на ринге, ты хоть немного принимал бы меня всерьез, может, я был бы в твоих глазах не шутом, а кем-то еще. Но, знаешь ли, мы не выбираем. Я не похож на тебя. Хорошо бы ты наконец понял это своей отбитой головой!
— Что за чертовщина! Я ухожу! — заявил Наполеон. — Развел фигню…
— Куда это ты? — вскричал отец.
— Я сваливаю, и дело с концом. Кажется, где-то в подвале у меня припрятана граната. Устрою им хороший фейерверк, твоим старичкам. Дай проехать!
Он попытался выкатить кресло и начать отступление, но отец преградил ему дорогу.
И тут вдруг мы заметили, как на секунду, нет, что я говорю, на короткое мгновение отец занял позу настоящего боксера: боевая стойка, опора на переднюю ногу, расслабленные плечи, руки готовы к атаке, ноги пружинистые, колени гибкие, идеальный баланс тела. Инстинктивная поза великого боксера.