Офицер шумно выдохнул и с сожалением покосился на дикарку. Женьке все время, как была голой, казалось, что не будь рядом Яны, этот козел непременно кинулся бы на нее.
— Скоро вылет, — сказал офицер и лишь сейчас соизволил перевести внимание на стоящую рядом Артурову.
— Пойдемте, — сказала та.
Снова лифт, на этот раз он поднял на крышу небоскреба. На ярко освещенной круглой площадке стоял аппарат. Самолет с огромными окнами вместо привычных иллюминаторов и прижатыми к корпусу крыльями. На окрашенном в белый цвет летательном аппарате слева от распахнутой двери изображено темно-красное кольцо. У выдвинутого вниз трапа дежурил пилот в форменной одежде синего цвета и более никого.
Дул ветер, и ночь ощущалась весьма свежей. Женька, ступавшая позади Артуровой и офицера, поёжилась.
— Полагаю, вы на таком не катались?
— Нет. Я ж не вхожу в Совет директоров и не дочь одного из них.
— Я тоже.
Артурова проигнорировала попытку офицера завязать разговор, и все трое в молчании приблизились к самолету. Пилот отдал честь и доложил:
— Господин старший лейтенант! К взлету готовы! Весь багаж на борту!
— Вольно, — офицер указал на дикарку. — Эту посадить к госпоже Артуровой.
Полет после набора высоты длился недолго, с полчаса, наверное, и все это время Женька в воспоминаниях раз за разом переживала события долгого дня и особенно остро минуты позора. Однако она не позволила унизить себя в полной мере, они не увидели её стыд. Первая маленькая победа над новым миром!
Евгения будет побеждать снова и снова! Она возьмет верх над обстоятельствами и над своим новым хозяином. У неё есть оружие! Её тело! Женька покраснела! Но она сделает все, чтобы стать гражданином этой долбанной Корпорации! Ливадова не представляла, как постель поможет осуществить замысел, но иных козырей в себе не находила. При том, что снова и снова заливалась краской, размышляя, что и как она будет делать. По крайней мере, этот сынок Президента хорош собой. Точно не урод.
Расслабься и получай удовольствие… В последнее время повторяла про себя избитую фразу слишком часто. Её первый раз будет, как изнасилование, но она постарается, очень постарается, чтобы насильнику понравилось Потом, когда он не сможет без неё, она потребует свободу! Да! Именно так!
Ливадова вдруг ошалела от собственной наивности! Но чем иным кроме молодого, сочного тела она обладает, что сделает свободной? Женька гнала прочь сомнения, так как, погружаясь в них, чувствовала накатывающую тоску и отчаяние. Она должна быть сильной!
— Прилетели, — произнесла Артурова.