— Да, Лиза, — девочка вытащила из-за пазухи тонкий ореховый прутик и, зажав его в левой руке, отправилась бродить по тракту, исполосованному ободьями телег и испещрённому копытами лошадей.
Ореховая палочка, прямая и гладкая, увенчанная навершием из зачарованной стали, повела свою хозяйку прямо по пустынному пыльному тракту, обочина которого утопала в тихо шумящих на слабом ветру лопухах, бурьянах и полыни. Старые, покрытые червоточинами дубовые и буковые пни остались позади; дорогу обступили гигантские сосны, разлапистые ели, тонкие и стройные берёзы и липы, увенчанные мохнатыми омелами, узорчатой паутиной и прядями старого мха. Над буйно растущим чертополохом и развесистыми эльфийскими ушами порхали разноцветные бабочки — шашечницы, монархи, лимонницы, репейницы.
Аврора заметила, что алые колючки эльфийских ушей плотно прижаты к стеблю — надвигался ливень. Она подняла глаза и посмотрела на небо: голубеющая лазурь и лучистое солнце уже вовсю затягивали рваные свинцовые тучи, воздух становился свежее и прохладнее, а вдалеке слышались приглушённые раскаты грома, вспыхивали зарницы. Юная чародейка остановилась и перевела взгляд на палочку-поисковика: та продолжала смотреть вперёд, не делая попыток отклониться в сторону и направить хозяйку к вожделенным Разломам.
Может, она не откалибрована? — засомневалась в рабочем состоянии прутика девочка и для верности потрясла его. — Пожалуй, лучше вернуться в башню, иначе дождь подмочит. Не хватало подхватить насморк ещё раз, тогда Лиза прибьёт меня.
Поразмыслив как следует, она развернулась на каблуках и живо зашагала обратно, придерживая развевающиеся на ветру длинные косы и шляпу.
Близ крутого поворота, за которым после невысокого холма начинался бурелом, девочка уловила приближающийся лай собак, цокот копыт и эльфийскую речь. Оглянувшись через плечо, она увидела несущихся в клубах пыли четверых всадников верхом на единорогах с гривами, заплетёнными в косички. На их чепраках, расшитым серебром, виднелся герб Государственной Гильдии Звероловов — две скрещённые руки, одна из которых держала кнут, а вторая лихо закрученный рог. Перед всадниками бежали две поджарые короткошёрстые псины, а за всей этой делегацией ристал заарканенный дикий единорог. Белоснежный конь брыкался, пытался встать на дыбы, скалил зубы и звонко ржал, пытался сбросить с себя молодого серокожего эльфа, но тот, вцепившись в пышную воздушную гриву, уверенно держался верхом.
Аврора узнала одну из всадниц — то была сама Миряна Первая, Владычица Эльфийского Содружества, Всемогущая Дщерь Вечноосенних лесов. Её прекрасный чистокровный единорог был вороным, с лоснящейся блестящей шкурой, под которой перекатывались плотные мышцы, и иссиня-чёрной гривой, с посеребрённой упряжью и богато расшитой насадкой на почти двухаршинный закрученный рог. Судя по всему, августейшая иллюмонка решила немного отвлечься от государственных дел и возглавила очередную группу звероловов, выслеживающую в лесу дикого лесного единорога. В своих пыльных дорожных одеждах она ничем не отличалась от обычной городской эльфки, если бы не аристократическая осанка, выработанная за недолгие годы царствования.