— Сэм мертв, — сказала Ритка, открыв глаза.
— Что, прости? — не поняла Наташа, перепугавшаяся насмерть, когда Ритка грохнулась под стол.
Ритка только промычала что-то в ответ. Жаль, конечно, что она сошла с ума в столь раннем возрасте, но все к тому и шло. Сначала ее одолевали неизвестные призраки в Шенонсо, а теперь вот — в Париже прямо посреди белого дня она увидела призрак того, кто буквально перевернул всю ее жизнь.
— Рита, дорогая, как ты себя чувствуешь?
Рита промолчала, ибо с каждой минутой она чувствовала себя все хуже и хуже.
На тротуаре, прямо напротив их кафе, стоял живой и невредимый Сэм и обнимал какую-то дамочку. Сэм был без бороды и усов, но это ничего не меняло: Ритка узнала бы его, даже если после смерти он стал бы хомяком! Он же после воскрешения не слишком изменился.
Видимо, Сэм сказал что-то смешное своей даме. Потому что она захохотала, кокетливо отмахиваясь от него. А он знакомым до боли жестом притянул ее к себе за талию и поцеловал в висок.
— Он жив! — ахнула Ритка. — Этот ублюдок жив и баб кадрит в Париже!
Она зарычала, схватила со стола столовый нож и бросилась к мерзавцу. Подумать только, убийца ее ребенка, бесчувственный негодяй, отдавший ее саму на растерзание двум ублюдкам, живет себе припеваючи в Париже! Убить гада, сейчас же, сию секунду!
Официант, наблюдавший с волнением за русской дамой, так внезапно хлопнувшейся в обморок, проявил невероятную сноровку, когда она вооружилась и побежала куда-то: он подставил Ритке подножку, она вновь загрохотала наземь, а вскочившая следом за ней Наташка навалилась сверху. Ритка пыхтела и брыкалась, и в ее безумии никто уже не сомневался. Сначала мадемуазель теряет сознание, а потом бежит куда-то с перекошенным лицом, зажав столовый прибор в кулаке! Посетители кафе залопотали, закудахтали, кто-то предлагал Наташе помощь, кто-то настаивал на вызове медиков.
— Эй, ты что, сбрендила? — прошипела ей в ухо Натали. — Ты куда с ножом рванула?
— Ната, я его убью, отпусти меня, — с жаром сказала Ритка, принимая сидячее положение.
Лицо ее было перекошено, а кулачок, сжимавший тяжелый мельхиоровый нож, побелел от усилий.
— Кого убьешь?
— Призрака, то есть Сэма, — скривилась Марго. — Я думала, что он мертв, а он жив, так пусть подохнет по-настоящему!