О роли Барковской в последние дни восстания можно только догадываться. Советский комиссар финансов Петровичев со ссылкой на управляющего Ярославским отделением Государственного Банка Цехонского изложил в своих воспоминаниях, что «более всех дурачила головы простакам Барковская». Якобы она толковала все события последних дней мятежа в пользу восставших: «Бегство Перхурова истолковали как поездку для организации новой армии в тылу Красной армии, и вскоре наступившее затишье в артиллерийской стрельбе – как результат наступления на Красную армию новой армии Перхурова с тыла и т. д., что кругом везде восстания, и с минуты на минуту предвещала разбить Красную армию в пух и прах. Привезенный, оставленный нами в грязи бронированный автомобиль, не годившийся уже к употреблению, возили по городу как трофей, произносились речи и после каждой произносилось „мощное“ УРА. Для выслушивания всех этих новостей на фронте собирались ежедневно к штабу. Тут больше происходили театральные упражнения Барковской». Сама же Барковская об этом не обмолвилась ни словом. Более того, подобных сведений не дал следователям никто из вольных или невольных свидетелей.
После того как Ярославль был занят частями Красной армии, Валентина Барковская была арестована вместе со штабом добровольцев (куда входил ее муж). Именно она оказалась свидетельницей того, как были расстреляны эти люди: «Допрос происходил в вагоне верстах в 3-х от города или, вернее, станции, против Карзинкинской фабрики. Допрашивали очень коротко, в начале допроса присутствовал летчик и с ним еще какой-то военный. Всех допрашивали 2 ½ часа, всего 73 человека, из которых осталось 18 человек, из которых было 3 женщины, остальные тут же у вагона были расстреляны». Ярославские краеведы вполне логично предположили, что в угаре террора, который развернулся в первые дни после подавления восстания, красные меньше всего задумывались о следственных и судебных процедурах. Поэтому среди архивных материалов дела против членов штаба, вступивших в «Союз защиты Родины и свободы» до начала Ярославского восстания, практически отсутствуют. В результате обо всех членах штаба восставших, остававшихся в Ярославле к концу событий, при таком раскладе не могло сохраниться никаких свидетельств. Тем не менее удивительно, что от историков ускользнула в высшей мере странная судьба Барковской. Судите сами, фактически только на основании подозрения причастности к мятежу без суда и следствия были расстреляны актрисы Барановская и Попова. А что же происходит с Валентиной Барковской, которая пусть и неофициально, но служила при штабе добровольцев? Сама она вспоминала: