Мы сидели на крыше, пока нам не надоело, ждали, что мама Надя позовет нас и тут же простит.
Но она не звала нас.
Когда мы влезли через окно в комнату, то не увидели мамы Нади. Мы сбегали на пристань, заглянули в магазины, к знакомым — нет. И все-таки мы были уверены, что она простит нас, и не очень беспокоились о ее исчезновении.
Не беспокоились, пока не увидели у калитки нашей дачи моряка. На белом кителе его сверкали изумительной красоты пуговицы, на груди были ордена и медали, а сбоку висел кортик.
Солнечный луч попал на золото кортика и стрельнул мне в глаз. Я зажмурился.
Мы стояли, разинув рты. Это был красивый моряк и, наверное, смелый.
Тут мы вспомнили, как однажды мама Надя сказала нам, что у нее есть знакомый моряк, с которым она училась в школе, что этот моряк никогда ее не обижал, даже тогда, когда еще и не был моряком, и что он, между прочим, красивее нас обоих, и что она выйдет за него замуж, если мы будем вести себя плохо, и будет у них новый сын, получше, чем Ленька.
И тут нам стало не по себе.
А моряк спросил, где ему разыскать женщину по имени Надя, фамилии которой он не знает, потому что она вышла замуж и переменила фамилию.
Как нам хотелось обмануть этого красивого моряка! Как нам хотелось сказать ему, что никакой Нади здесь нет, а если даже она здесь и живет, то его это нисколько не касается, пусть плавает по своим морям и океанам и не ездит сюда совсем. Нечего здесь делать.
Но мы не соврали, мы сказали, что Надя живет здесь, что она наша: вот я — ее муж, а он, Ленька, — ее сын.
И показалось, что моряк взглянул на нас с усмешкой. Дескать, невозможно даже и подумать, что Надя могла променять меня на вас. Вот возьму и увезу ее с собой, а вы тут живите как знаете.
— А она нас любит, — дрожащим голосом сказал Ленька. — А то, что мы иногда ссоримся, то ерунда.
— Ссоритесь? — спросил моряк. — Почему?
Что ответить, мы не знали, потому что сейчас действительно не могли понять, зачем мы с ней ссорились и обижали разными глупостями.
— Можно ее подождать? — спросил моряк.
Вздохнув, мы ответили, что можно.
Мы даже угостили его чаем.
Моряк съел три шоколадных конфеты.
А мы не теряли времени даром: натаскали полный бак воды, чтобы мама Надя была довольна, начистили овощей для супа, подмели пол.
А моряк стоял на балкончике и курил сигарету за сигаретой, стряхивая голубой пепел на крышу.
Мы знали, о ком он думает. Мы знали, что она любит нас, а не его, хотя он и красивый.
И все-таки нам было очень невесело.
— Может, она сегодня и не придет! — громко, так, чтобы слышал моряк, сказал Ленька. — Возьмет да и не придет.