— Да я и обратной дороги не помню.
Так они и стояли, пока не услышали звуки оркестра, прошли еще вверх по лестнице к раскрытым дверям.
Большой зал с колоннами и множество длинных окон, занавешенных белыми шторами, музыка, приглушенный гомон, вся необычность обстановки подействовали на Натали возбуждающе.
— Идем, идем, — заторопила она.
Один столик в углу был свободен, и Натали бросилась к нему почти вприпрыжку.
Когда уселись, Виктор, гордый от страха, сказал:
— Нельзя тебя пускать в приличное общество. Манер, как таковых, у тебя нет.
А Натали была готова петь или хохотать — ей нравилось здесь: как в кино! Она вертелась на стуле во все стороны, даже заглянула под стол, потрогала все тарелочки, салфетки, пепельницы, понюхала цветы в вазе.
— Выведут тебя отсюда с позором, — пригрозил Виктор, — и поесть не успеешь. — Он долго изучал меню, поданное презрительным молодым официантом, сокрушенно качал головой, хмыкал, наконец, вздохнул: — Ну что ж, будем питаться.
Ждали не меньше часа. Виктор молча курил, но Натали не скучала, разглядывала танцующих, притопывала ногами, кому-то улыбалась.
— Цып-цып-цып, — сказал Виктор, — дите невоспитанное.
— Давай чокаться! — предложила Натали и так стукнула фужером с минеральной водой о фужер Виктора, что с соседних столиков оглянулись. А она хихикнула.
— Знаешь, это ты невоспитанный, — сказала она почти серьезно. — Сидишь мрачный, со мной не разговариваешь…
— Поводов веселиться у меня нет.
— Ну и что? Я вот про все забыла. Вернусь домой, а там… Вообще! — Она постучала кулаками друг о друга. — Я бы ушла жить в общежитие, но боюсь оставлять маму с этим.
— Я бы тоже с удовольствием остался в общежитии.
— Скажи… неужели ты… будешь жить… вот так?
— Да, вот так, — раздраженно ответил Виктор. — За ошибки надо расплачиваться. Ешь.
Зато уж ела Натали — весело! На переносице выступили капельки пота. Виктор совсем помрачнел и, приступая к компоту, проговорил будто с осуждением:
— Кормят — будь здоров.
Блаженная истома овладела Натали. Она сидела, уткнувшись локтями в стол, полузакрыв глаза, слушала музыку. Сидеть бы вот так и сидеть…
— Вот что, — резко сказал Виктор, — должен я с тобой поговорить. Ты что, с ума спятила? Одна приехала в Москву, остановиться тебе негде…
— Не надо, — с закрытыми глазами попросила Натали. — Знаешь, как мне хорошо…
— Но соображать-то все-таки необходимо. Существо ты симпатичное, не очень обычное. Привлекательное, — с раздражением говорил Виктор. — И вот попала в ситуацию. О чем ты думаешь?
— Предположим, о тебе, — вырвалось у Натали.