— Вам не нравятся горцы, а я обожаю этот свободолюбивый и гордый народ. — Она стрельнула глазками в сторону Абдулы, который тут же перехватил ее взгляд, но мигом отвернулся. Ему не хотелось портить отношений с начальником, на пароходе для него и так хватало свободных девиц, зачем испытывать судьбу ведь он сейчас один в ответе за сверх ценный груз.
«Знал бы этот начальник, что покоится в его трюмах, наверное, не сидел бы так спокойно с этой белокурой красоткой». — Абдула исчез со сцены так же незаметно, как и появился, ему еще необходимо было проверить пломбы на контейнерах и до утра повидаться с Гузеем — представителем русских бандитов, которому чечены отслюнивали десять процентов от своих доходов. Это было вынужденное и временное унижение, до тех пор, пока его семья не подомнет под себя все разрозненные кланы во Владивостоке и Находке.
«Вот тогда будет другой разговор с русскими, а с ментами дела обстоят еще проще, здесь все решают деньги» — так думал Абдула, спускаясь по вертикальному, металлическому трапу в бездонное чрево темного трюма с маленьким фонариком в зубах.
* * *
В этот весенний, чудный вечер, у причала Шикотанского рыбокомбината замер в ожидании отхода в родную гавань когда-то белоснежный лайнер. В его каютах, барах и ресторанах гремела музыка, рекой текло шампанское, закупленное на базе в счет питания рыбаков, и в карманы местной элиты рекой текли деньги от сборов в игральных салонах, видеозалах и барах.
Смагина все это мало сегодня интересовало. Он действительно потерял голову от непонятных чувств, охвативших его истерзанную душу. Сейчас молодого мужчину интересовала только одна женщина во вселенной, это была Юля Чернова. К своему изумлению он понял, что попал под влияние ее чар и теперь эта маленькая девчушка, а не он управляет положением. Игорь даже начал ревновать ее к какому-то черномазому, только что слезшего с ишака горцу, хотя прекрасно понимал, что это всего лишь игра с ее стороны, но поделать с собой уже ничего не мог.
«Наверное, каждый мужчина в своей жизни прошел через унижение
женского безразличия. Даже самый известный соблазнитель женщин и любовник всех веков, неповторимый Казанова не избежал коварства роковой женщины, что уж говорить о простом смертном, никому неизвестному и погрязшему в собственном эгоистичном самолюбовании начальнике рейса». — Так думал Смагин разглядывая правильные черты лица Черновой и не находил в них ни одного изъяна.
«Неужели любовь настолько слепа, что он не замечает прыщей на узком лобике, не видит ее коротких ножек в вульгарных колготках, широкого, словно у Буратино, рта, не чувствует запаха пота и дешевых духов от немытого тела» — Так думала Савельева, с досадой и горечью и уже какой-то ненавистью поглядывая в сторону удаляющейся парочке и когда-то любимого ею мужчины.