— Как по ошибке? Или ты по-прежнему за мухами со сковородой гоняешься? — Маша нахмурила свои черные густые брови, но глаза загорелись озорными огоньками. Не поймешь, серьезно она или в издевку.
— Ну сколько можно вспоминать! — взвилась я. — Лет пятнадцать с того случая прошло, а ты все никак не успокоишься!
— Да! А Люся так до сих пор вздрагивает, если видит, что у тебя мухобойка и сковорода рядом лежат!
— Подумаешь, схватился человек по ошибке не за ту ручку, — проворчала я. — С кем не бывает. И кто же мог знать, что та дурацкая муха на голову Люсиному мужу сядет… — тут мне подумалось, что пора менять тему. — Ну так что, Мария Гавриловна, поможешь?
— Угу, — коротко кивнула Маша. — Прямо сейчас чай допьем и сходим к Алевтине. Это Марфы соседка. Если живет кто в квартире, она точно знает. Стены-то картонные. О!
И постучала палкой по стенке у батареи. В ответ тут же раздалась возмущенная дробь сверху с возгласом:
— Хватит стучать! Только ребенка уложила!
Не успела мамаша прокричать последнее слово, как раздался оглушительный младенческий рев.
— Старая сволочь! — подытожила дама свое выступление.
— Чего она на тебя ругается? — возмутилась я. — Ты два раза еле слышно ударила, а она как сирена взвыла. Тут мертвый проснется, не то что ребенок.
— Я внимания не обращаю, — флегматично ответила Мария Гавриловна. — Жизнь у этой бабы тяжелая, заездили совсем. Песню знаешь? Только от жизни собачьей собака бывает кусачей… Вот это про нее. Как ребенок родился — муж запил. Из дома все тащит, работу бросил. Ночью приползет на карачках, она его не пускает. Такие концерты закатывают! Слушай, давай-ка допивай и пойдем. Вспомнила, что Алевтина может на работу уйти. Она тут офис один убирать нанялась по вечерам. Сейчас пять, пока дойдем; пока поговорим. А в шесть ей уходить надо.
Маша на удивление быстро собралась, вытащила из шкафа дежурный вафельный тортик «Крем-брюле» и вытолкала меня на лестницу.
— Алевтине про птицу не говори ничего заранее. Ее если спросишь, слышала ли звон, непременно скажет, что слышала. Внушаемая очень.
— Хорошо, — согласилась я. — Может, позвонить ей сначала? Скажем, что на чай.
— Не надо. Иначе мы пока дойдем, она Раю позовет. Тогда уж точно ничего не узнаем.
Рая — лучшая подруга Алевтины. Хорошая, заботливая женщина. У Олега в школе математику вела. Один недостаток имеет — за столом слова никому вставить не даст. Даже вопрос задать не позволит.
Алевтина явно не ожидала, что мы придем.
— Ой, девочки, извините, мне на работу, и внучку еще надо покормить, — ее глаза с досадой буравили Машу, ясно говоря: «Нашли время прийти!».