Битва кончилась разгромом дружины Ульрифа. Черные, на глазах у пленных, жгли прапорцы и штандарт, словно намереваясь лишний раз унизить проигравших, мол, взять их флаги не честь, а пустая глупость. Между костром и тесным кругом пленников на бешеном вороном жеребце гарцевал тот самый рыцарь в шлеме, увенчанном парой длинных острых рогов, едва не соединяющихся над темечком.
–Ульриф! – пробасил рыцарь из-под шлема, – согласен ли ты принести мне присягу?
Через толпу раненых и грязных дружинников пробрался сам Ульриф – высокий и статный мужчина, заплетающий русую бороду, как гномы, в две косы. Несмотря на изрубленный бахтерец и синяк на лице, он смотрелся действительно как правитель гордый, сломленный, но не покоренный.
–Никогда род Ульрифа не служил никому. Тем более черным ублюдкам, выкидышам…сами знаете какой твердыни. Защищайся, падаль рогатая! – неожиданно он выхватил гизарму из рук подошедшего конвойного и бросился на рыцаря, в спину обезоруженному солдату тут же ткнулся бронебойный арбалетный болт. Всадник не двинулся, если не считать сдерживание танцующего от боевого возбуждения коня, даже не вытащил меч, перевязь с которым носил почему-то за спиной, для защиты. Вдруг Ульриф ткнулся носом вниз, выронил гизарму, тяжело поднялся, дико вращая налившимися кровью глазами и с трудом дыша, словно на бегу получил в поддых. Его голова дважды дернулась влево-вправо, как будто сильный, но не зримый кулак нанес удары, и повалился на колени, задыхаясь и держась за что-то перед собой, как будто за невидимую руку, сдавившую горло. Рыцарь подъехал, поднял жеребца на дыбы и опустил копытом на согнутую спину тана. Тот был еще жив, когда всадник неторопливо спешился и взмахнул мечом, отделяя русобородую голову от туловища. Черный поддал отрубленной голове ногой, посылая ее точно в костер, и снова заговорил:
–Тут должен быть наследник этого остолопа. Ты да? Ты так же глуп, как и отец?
–Нет, господин, я признаю вас своим сеньором.
Круг дружинников зароптал, но по знаку черного рыцаря на них двинулся строй копейщиков, прикрываемый сзади лучниками. Многие пали, прочие подняли руки и преклонили колени, только после этого черный строй остановился.
Рыцарь осмотрел проткнутых копьями погибших, лично наступая латным сапогом на горло еще живых.
–Этих насадите на пики и поднимите. Остальных вздерните на ближайших деревьях. Только чтоб они умирали подольше.
***
-Так вот какой он стал, этот ворлок.
–Не факт, что это он, Шеар’Тон, – поправил Ариэль, но старший Инквизитор Исмен напустился на сотоварища: