— Никакой это не розыгрыш, смею вас уверить. Мы бы и не позволили себе подобной выходки. Это действительно самоходная колесница, и чтобы привести ее в движение нет необходимости в лошадях.
— Тогда зачем там этот малый? — Бартаэль ткнул пальцем в возницу на козлах.
— Он правит… то есть не правит, а ведет…, то есть… О Господи…. Бонифаций мотнул головой. Он рулит повозкой. Там есть руль.
— А едет она тогда как?
— Внутри механизм, — Бонифаций показал на медную коробку, укрепленную на экипаже. — Это изобретение маэстро Йохана, — подчеркнул он.
Гости недоверчиво смотрели на экипаж и на Бонифация. Барон Петер снял шляпу и протер лоб платком. Плащ распахнулся и Бонифаций увидел внушительных размеров меч на боку. Барон рассматривал возницу и тот, нерадостный вниманию, неловко кивнул.
— Ладно, пошли, — пожал плечами Петер, пригладил усы и полез в экипаж.
— А что это за ложбина? — Лоренс показал пальцем под колеса экипажа, — странная колея.
— Это колея для пятого колеса, рулевого — терпеливо объяснил Бонифаций, — именно оно направляет колесницу.
Гости осторожно и с выражением недоверия на лице погрузились в экипаж. Тронулись.
— Странная тряска… Не такая, — на хорошеньком личике Софии смесь любопытства и капризности. Писарь Хэнк высунул голову в окно экипажа.
— Господа, вы не поверите, но там нет лошадей!
— Я тебе мало врезал? Если сломанного носа мало, не стесняйся, скажи. Я всегда найду, что сломать, если меня просят. — Эрик не спеша встал с нар и пристально посмотрел Жаку в глаза.
— Не быкуй, умереть ты успеешь, — Жак, по-прежнему, пытался изображать «батю», говорил нарочито спокойно и уверенно. И то верно, начал бы вопить, угрожать, то его всерьез бы уже не воспринимали. А так выделываться можно долго. И все равно будет ощущение, что человек в себе уверен и знает, что говорит. И что вот скоро и правда, всем покажет!
Эрик еще не решил, дать ли ему в морду и закончить разговор, но стало интересно, чего он вообще подошел? Хотя распухший нос Жака просто напрашивался на повторный удар. Там и бить то не надо. Ткнуть вполсилы и «Батя» завоет и начнет кататься по полу, держась за набухающую кровью повязку.
— Ты очень страшный и очень напугал меня, гундосый, но не по понятиям живешь. Люди сидели, разговаривали, ты подходишь, вмешиваешься. Так не делается.
Жак сверкнул глазами.
— Ты меня будешь понятиям воровским учить?
— Да, буду, — ответил Эрик, — у меня хорошо получается тебя учить.
— Это мы с тобой еще обсудим, а пока от всей хвиры спрашиваю, что за базар про час и что за «ближайшие к выходу»?