– Армия? – выдавливаю я.
От страха мое нутро скручивается в узел. Виола говорит то же самое, хором со мной, но на сей раз никто не улыбается.
– Какая еще армия? – Хильди хмурит лоб.
– С дальних полей долетели слухи, будто на другом берегу реки собирается армия, – отвечает Франсиа. – Армия конников. Из Прентисстауна.
Хильди поджимает губы.
– Пять человек на конях – еще не армия, – возражает она. – Этот отряд послали в погоню за нашими щенятками.
Франсию слова Хильди явно не убеждают. Первый раз вижу руки, настолько сильно скрещенные на груди.
– Да и вообще, брод через реку очень далеко, вниз по течению, – продолжает Хильди, – так что в ближайшее время до Фарбранча никто не доберется. – Она вновь смотрит на нас и качает головой: – Армия! Скажешь тоже.
– Мой долг – бороться с любыми угрозами…
Хильди закатывает глаза.
– Вот не надо этих красивых слов о долге, сестренка! – говорит она, проходя мимо Франсии к двери. – Твой долг придумала я, так-то. Пошли, щенятки!
Мы с Виолой не двигаемся с места. Франсиа ведь нас не приглашала.
– Тодд? – лает Манчи.
Я делаю глубокий вдох и шагаю навстречу Франсии:
– Здрасьте, мим…
– Мэм! – шепчет сзади Виола.
– Здрасьте, мэм! – с замиранием сердца исправляюсь я. – Меня зовут Тодд. А это Виола. – Франсиа все еще держит руки скрещенными, будто у них с Хильди какое-то соревнование. – Честное слово, там было всего пять человек, – говорю я, хотя слово «армия» так и рвется из моего Шума со всех сторон.
– И я должна тебе верить? – спрашивает Франсиа. – Мальчишке, за которым гонятся? – Она смотрит на Виолу, не сходя с нижней ступеньки: – Интересно, почему вы вообще убегаете?
– Да брось уже, Франсиа! – говорит Хильди, открыв дверь и придерживая ее для нас.
Франсиа разворачивается и отгоняет Хильди в сторону:
– В этом доме я решаю, кого пускать, а кого нет!.. – Она опять смотрит на нас. – Ну заходите, коли пришли.
Так мы впервые сталкиваемся с фарбранчским гостеприимством. Заходим внутрь. Франсиа и Хильди грызутся между собой. Первая утверждает, что ей некуда нас положить. Но Хильди берет верх, и нам показывают две отдельные комнатки на втором этаже.
– Собака будет спать на улице, – говорит Франсиа.
– Но он же…
– Это был не вопрос, – перебивает меня она и выходит из комнаты.
Я выхожу следом за ней. Она, не оборачиваясь, спускается по лестнице. В следующую минуту снизу опять раздаются их с Хильди сердитые голоса, хоть они и пытаются не шуметь. Виола тоже выходит из комнаты и прислушивается. Секунду или около того мы стоим молча.