– Я не права? – с удивлением спросила Вивека, глядя в глаза Миколаса.
– Он бы и пальцем не пошевелил, чтобы помочь мне, если бы не получил доказательства, что я его внук.
Богатое воображение помогло ей представить, что случилось бы с Миколосом, если бы не помощь деда, и она содрогнулась. Ни ее, ни Миколаса сейчас бы здесь не было. Они бы даже не встретились. Как тогда сложилась бы жизнь несчастного, осиротевшего мальчика?
– Твоя мама ведь могла и не рассказать тебе об отце.
– Могла. Отец не был святым, – нервно произнес он. – Но я не жалею, что так случилось. Надо принимать все, что с тобой происходит, Вивека. Я понял это очень давно.
Она часто сталкивалась с подобными философскими высказываниями в Интернете, но не могла согласиться с такой точкой зрения. Она отошла на несколько шагов в сторону, словно стараясь справиться с охватившим ее чувством безнадежности.
– Если бы я руководствовалась этим принципом, то до сих пор бы слушала, как Григор оскорбляет меня, называя бесполезной уродиной. – Ее руки непроизвольно сжались в кулаки.
Миколас подошел сзади и обнял ее. Согревающее тепло его тела заставило ее немного расслабиться.
– Ты мне напомнила кое о чем. Пойдем. – Он взял ее за руку, заставляя разжать кулак, и потянул в сторону дома.
– Куда?
Он ничего не ответил. Они прошли на первый этаж, миновали кухню, а затем спустились вниз по лестнице для прислуги в прохладное помещение, оказавшееся спортивным залом.
Возможно, изначально здесь должен был располагаться погреб, но теперь стояли тренажеры, которым позавидовал бы самый искушенный профессионал. В углу были сложены маты, на крючках скакалки и прочие необходимые для тренировки вещи. Здесь пахло кожей и приятным ароматизатором воздуха.
– Мы будем встречаться здесь каждый день в шесть утра, – заявил Миколас.
– Хм, – фыркнула Вивека, – скорее всего, нет.
– Еще раз скажешь нечто подобное, и я перенесу занятия на пять.
– Ты серьезно? – Она скривилась, давая понять, что об этом думает. – Зачем мне это, скажи на милость? Я тренируюсь каждый день, но предпочитаю заниматься по вечерам.
– Я буду учить тебя самообороне. Это, – он поднял ее руку, до сих пор сжатую в кулак, – должно стать сильнее. А это, – он прижал ладонь к ее щеке – то место, куда ударил ее Григор, – не должно повториться. Если он позволит себе напасть еще раз, сразу должен понять, что получит серьезный отпор.
Он стоял очень близко, лицо его было рядом, ладонь все еще была прижата к ее щеке.
Вивека подумала о том, что, доставив ему удовольствие, она невольно стерла черту, которую оба боялись переступить. Теперь Миколас знал о ней все, был посвящен даже в личные тайны.