Сэр Майкл – большинство знало, что он старший сын графа Тоубрея, – как граф и расхаживал. Глядя на него, можно было узреть Красного Рыцаря и короля в его осанке и походке; в том, как покоилась на рукояти кинжала рука; в надменности, с которой он выдвинул челюсть, – или в том восхищении, с коим он отвел невестино покрывало из семи ярдов хоекских кружев. Сэр Георгий выглядел не так ярко, но обладал свойственным большинству морейцев достоинством и улыбался каждому, с кем встречался глазами. А также своей невесте, которую нисколько не огорчало то обстоятельство, что чей-то наряд затмил ее красивое платье из золотого атласа, украшенное мелким жемчугом.
При виде этих одежд тонкие губы Гропфа изогнулись в улыбке, и он зыркнул на невесту, когда та поцеловала будущего супруга. «На пятом месяце беременности? Боже, так вот для чего понадобилось верхнее платье!» Ему было некому похвастать, что его величайший триумф закройщика стал очевиден патриарху в имперском дворце – спустя два года после того, как он бросил свое дело и отправился на войну.
Но перестать улыбаться он был не в силах.
Как и Уилфул Убийца, только что получивший самый полный за всю свою жизнь расчет без единого цехина вычетов. Он бродил средь пирующих, держа пари на все подряд – любимая ставка была на строчку из «Отче наш», на которой невеста поцелует грума. Ставил он и на то, что на рассвете все войско не сможет маршировать.
Мэг провела короткую и отрезвляющую беседу с капитаном, все учла, но как только началась служба и она увидела Кайтлин Ланторн, которую помнила крошкой – постоянно срыгивающей и без шансов выжить, – идущую к алтарю с богатейшим, по всей вероятности, юношей своего поколения на виду у самых известных фигур христианского мира, Мэг не выдержала и ударилась в слезы. Так и проплакала всю службу. Но каждый стежок на невестином платье был делом ее рук, и туда же она вплела все крупицы счастья, какие сумела выудить из эфира. А еще сотворила погодное заклинание – свое первое, которое накрыло внешний двор как бы огненным котлом.
Когда полилось вино и люди раскрепостились, к ней подошел и присел рядышком патриарх.
– Говорят, это твоя работа, – сказал он дружелюбно.
Она с улыбкой уставилась себе под ноги.
– Те же люди утверждают, что ты никогда не изучала магическое искусство.
Мэг чуть не обмолвилась о том, что училась в Дар-ас-Саламе – это вертелось на языке, будучи одним из впечатанных в голову воспоминаний Гармодия. Она не вполне усвоила то, что узнала от Гармодия и аббатисы на исходе осады, но все, что запомнила, ежедневно обдумывала и практиковала. Потому-то и получилось с погодой. Но она, как обычно, сочла за лучшее помалкивать.