«Я лев», – повторил Гармодий и уничтожил душу колдуна одним ударом Разящего клинка.
Затем чуть приоткрылся, обрушил Дворец воспоминаний покойника и поразился расходу энергии и потенциальной силы, когда колдовская громадина утекла в реальность и в эфир. Он действовал быстро, счищая следы, как кочевница, соскребающая со шкуры жир.
А потом аккуратно распаковал свой Дворец. У Гармодия было много времени поупражняться, и строение выкатилось из его души в расчищенное пространство. Кое-что выглядело причудливо. Иные вещи неповторимы и прежними не становятся.
Гармодий вспомнил свои первые комнаты, когда он учился в Харндоне. Они не сочетались с мебелью, зато принадлежали ему.
Два черных шнура, выходивших из эфирного лба магистра, сохранились и висели свободно. Когда вокруг Гармодия соткался его личный Дворец воспоминаний, они превратились в черный зрачок золотистого глаза. Глаза величиной с дверь.
«Ах-х-х, – произнес глубокий и приятный голос. – Я вижу. Думал, ты мертв».
Глаз моргнул.
«Тебе не победить, – объявил голос, как будто лучше новости не придумать. – Но отдаю тебе должное, это было умно».
Удар мечом – и глаз исчез.
А Гармодий остался стоять, дрожа, посреди своего нового дома.
Когда стало поздно и все потеряло смысл, сэр Кристос встал посреди своего расстроенного фланга и взял копье на изготовку.
Жители Зеленых холмов издревле враждовали с фракейцами. Они были отлично знакомы, вместе сражались с Дикими, а после пересекали границу и крошили друг друга.
Неприятель двигался в основном пешком – дюжие мужики в кольчугах, похожие на нордиканцев и такие же свирепые. Они текли рекой. И сэр Кристос выругался, потому что при ином положении дел, в открытом поле, он скатал бы ковром этих спесивых сородичей.
Однако сейчас его люди не могли воевать на два фронта, а потому сбились в кучу. А говоря по правде, подумал сэр Кристос, прилаживая копье поудобнее, никто из них не считал нужным умирать за Деметрия.
Он выделил среди противников одного всадника: великана на огромном коне. Сэр Кристос предвидел свою участь – его казнят как предателя, и решил вооружить сына иным представлением о своей гибели.
Он пришпорил коня.
Бронированный гигант заметил его и качнул копьем – в знак признания? И ринулся на него. Копыта взрыхлили почву, солнце растопило дорогу, тысяча ног превратила дерн в грязь. Сэр Кристос и его недруг сближались.
Издав боевой клич, сэр Кристос опустил копье.
То же сделал противник, проревев: «Лакланы за Э!»
Сэр Кристос улыбнулся внутри своего шлема.
Они сшиблись, как грозовые тучи.
Копье сэра Кристоса пробило щит великана, прошило два слоя воловьей кожи и панели из мореного вяза, после чего вошло в кольчугу детины, которая защищала подмышку – проткнуло и ее. Копье изогнулось и переломилось в трех местах.