Гамилькар Панде пребывал в полудреме, развалившись на ужасно дорогом
диване в святая святых Додже, ноги на журнальном столике из красного
дерева и по большей части игнорировал кошки-мышки боя дронов против
джиннов. Ранее аскетичную комнату торопливо превратили в командный
центр, атмосфера внутри была напряженной и тревожной. Старик сидел перед
трехмерным голографическим боевым каналом, призывая свои механические
войска и отпуская шокированные комментарии по поводу положения дел.
Очевидно, отражение атак толстого джинна и маленькой джинны не слишком
высоко располагалось в его списке вероятных занятий на этой неделе.
За его спиной сидел затянутый в боевой доспех монгол Кхунбиш с глазами,
закрытыми в молчаливой медитации. Он был в некотором роде пацифистом и
ему требовалось подобное дзену состояние, чтобы осуществлять насилие
любого вида. Полковница Шакия устроилась в командном модуле,
подключившись к Карме напрямую, ее голова была упакована в жидкий
гелевый шлем, значительно усиливавший ее ментальные рефлексы, позволяя
командовать множеством дронов не выжигая эхо чрезмерным потоком данных.
Она, разумеется, была единственной, кто делал что-либо полезное, ее тело
было покрыто потом, а мышцы подергивались.
Последним обитателем комнаты была Карма, несколько полных уровней ее
разума фокусировались на происходящем, пережевывая цифры в
противостоянии с полями искажения джиннов, и ее присутствие ощущалось
почти физически, призрак, парящий над головами, дарующий странное
ощущение безопасности. Бог-Машина была в комнате. Что могло пойти не
так?
Так что, когда двери разъехались, они все посмотрели вверх,
ошеломленные, кроме Гамилькара Панде, откинувшегося на своем сидении и
приветственно улыбавшегося.
– Дверь! – закричал Додже, вытаращившись на выгнутую крышу, где он,
предположительно, ожидал увидеть Карму, парящую в эфире. – Гребаная
непробиваемая дверь открылась!
– Добрый вечер, Додже, – сказал Гурунг.
Он выступил перед джинном и два старика уставились друг на друга,
мужчины, чья общая история привела город к этому безумному мгновению,
потенциальному столкновению призрачной вселенной и квантовой аннуляции.
– Что это значит, шериф? – слова Кармы прогремели сверху, словно глас
разгневанной богини. – Вы нас предали.
– Я их пригласил, – ответил Гамилькар Панде. – Со всем уважением, Карма,
но ты попросила найти другой путь. Честно говоря, нет никакого желания
посылать мою возлюбленную Канелию на штурм сада. Мне очень нравится этот
сад.