В тишине гостиной слышалось, как он набирает номер и ждет ответа. Наконец раздался его голос:
— Лена! Это я. У меня все нормально. Алехин здесь. Да… Да, я на даче. Послушай… — На этой фразе разговор оборвался.
Вячеслав Алексеевич вернулся в гостиную с потемневшим лицом. Дайнека грустно опустила глаза, Настя, напротив, торжествовала.
Он сел на прежнее место и обратился к Алехину:
— Рассказывайте…
— Я вас искал, — напомнил Алехин.
— Это я понял. У вас есть что-нибудь сообщить?
— Когда я получил результат экспертизы известной вам монеты, я плакал.
— Как эмоционально.
— Вы удивитесь, но я ждал этого всю свою жизнь!
— Монетку? — поинтересовалась Дайнека.
— Нечто похожее, — Алехин снисходительно улыбнулся.
— А у меня еще одна похожая есть. — Она достала кошелек и вытащила из него вторую монетку. — Вот!
Алехин протянул дрожащую руку, казалось, что его сейчас хватит удар.
— Боже мой! Откуда вы их извлекаете?!
— Это не важно, — вмешался Вячеслав Алексеевич и строго посмотрел на Дайнеку. Потом снова обратился к Алехину: — Так что там с монетой?
— В мире таких пять.
— Да ну…
— Эта — шестая. Монета отчеканена в четвертом веке до нашей эры во времена скифского правителя Атея. Царь Атей объединял все племена скифов от Дуная до Дона и был равен по могуществу Филиппу Македонскому. Кстати, Филипп был отцом Александра. Вам наверняка об этом известно.
— Я никогда не увлекался историей, — сказал Вячеслав Алексеевич.
— Это не важно. — Алехин говорил увлеченно, помогая себе руками. — Я упомянул, что до сих пор монет было пять. Две из них выглядят так же, как наша: на одной стороне изображен юный Геракл в львиной шкуре, а на другой — конный скиф. Они отчеканены в южнопонтийском городе Гераклее. Одна из них находится в Эрмитаже, другая хранится в собрании Исторического музея. Еще три — с изображением головы Артемиды и всадником — были выпущены при том же царе Атее в городе Каллатия, который располагался на западном берегу Черного моря, на территории современной Румынии.
— Как неожиданно, — проговорил Вячеслав Алексеевич, но по его лицу было видно, что он думает о другом. — Должен признаться, я удивлен.
— С исторической точки зрения — это ни с чем не сравнимая удача!
— А с точки зрения обычного человека — форменный геморрой. Полагаю, нам с дочерью следует объяснить, откуда взялась эта монета?
— Монеты, — уточнила Дайнека.
Вячеслав Алексеевич устало махнул рукой:
— Боюсь, нам нечего сказать ни в том, ни в другом случае.
— Мы с тобой ничего не украли.
Он возразил:
— И что мы скажем? Что подошел какой-то бродяга и предложил за сходную цену археологический раритет? Ты хочешь, чтобы все поверили в подобную чушь?