— Серафима Петровна? — Елена Петровна удивилась. — А почему же не Настя?
— Я уверена, что это была идея ее матери. Серафима Петровна очень хитрая женщина.
— Мне это известно… — обронила Елена Петровна.
Почувствовав, что за ее словами что-то стоит, Дайнека спросила:
— Вы недоговариваете?
— Серафима Петровна мне позвонила.
— Когда?
— В тот день, когда ты обнаружила на даче отца.
— И что она сказала?
— Что Слава вернулся к Насте и уже третий день живет с ней.
— Наглое вранье! Если бы вы видели его лицо, когда он понял, что провел там целых три дня. Вы бы так не говорили!
— Это не я сказала так, а мать Насти, — сдержанно заметила Елена Петровна. — Конечно, я в это не поверила…
— И правильно сделали!
— Я решила, что Слава поддался минутной слабости. Они с Настей прожили несколько лет. Возможно, остались чувства.
— Нет! Нет и нет! — Защищая отца, Дайнека стояла насмерть. — Для него это был удар ниже пояса. Но он гордый человек и не стал объясняться. А я не гордая! Я все объясню!
— Боюсь, что все слишком поздно.
— Но почему?! — Сгоряча Дайнека вскочила на ноги. — Почему из-за какой-то гадины должны страдать два очень хороших человека?
— Потому что эти «человеки» уже не молоды и слишком побиты жизнью, — раздельно проговорила Елена Петровна. — Не хочу «пилить хвост пилой». Лучше отрубить его. Раз! И — не больно.
— Больно! Знаете, как ему больно?! — закричала Дайнека. — Он мечется по квартире, как раненый лев. Знаете, как ему вас не хватает? Знаете, как он вас любит?
— Тебе-то откуда знать? — Елена Петровна грустно улыбнулась.
— Я вижу! Он — мой отец. Я чувствую, когда ему плохо.
Елена Петровна покачала головой:
— Давай закроем эту тему. Мне нужно подумать.
— Пока вы думаете, папа умрет от горя.
— А вот это — запрещенный прием.
— Простите.
Немного помолчав, Елена Петровна сказала:
— Мне звонил Вешкин.
— Зачем?
— Ты не подведешь меня? Он хочет скрыть этот звонок от Славы.
— Я не подведу.
— Сергей рассказал про монеты и Велембовского и попросил кое в чем помочь.
— Старика недавно убили.
— Я знаю. Мне также известно, что ты фигурируешь в деле.
— Но почему Вешкин скрывает это от папы?
— Ему нужна помощь. Ты знаешь, что я работаю в Следственном комитете и по роду своей деятельности имею доступ к архивным данным.
— Ну и сказал бы папе.
— Слава не позволит ему вмешивать меня.
— Это да, — согласилась Дайнека. — Папа — принципиальный. Хотя если припрет…
— По-видимому, пока не приперло, — резюмировала Елена Петровна.
— Что конкретно хотел от вас Вешкин?
— Выяснить, не фигурирует ли где-нибудь нотариус Завгородняя.
— Это про Велембовского и продажу его квартиры. И что?